– У вас было бы всего пять минут на все про все. И ни одной секундой больше, – пояснила Зубодериха.
– А потом? – услышала Таня свой голос.
– Ты что, совсем тупая? Стало бы на одну бестолковую сиротку меньше! – встряла Гробыня. – Жаль, Гроттерша, что на тебя ее еще никто не напустил. Давно мечтаю пожить в комнате одна.
– Боишься, что кто-нибудь узнает, как ты храпишь и зовешь во сне мамочку? – поинтересовалась Таня.
Первокурсники захохотали, а Гробыня прикусила язычок. Таня поняла, что ей удалось поставить Склепову на место. Больше она встревать не будет. Во всяком случае, в ближайшее время.
Таня вопросительно посмотрела на Зубодериху. Преподавательница по сглазу одна не смеялась и очень серьезно смотрела на нее. Серьезно и озабоченно.
– Гробыня, к сожалению, права. Повторяю: речь идет о роковой порче. Самой сильной и убийственной из всех существующих. Правда, наложить ее может только очень сильный маг, – сказала она.
Тане почудилось, что Зубодериха произнесла эти слова с каким-то особенным выражением. Вот только с каким? Что она хотела этим сказать?
– А как защититься от роковой порчи? – спросила Таня.
– Вот это, Гроттер, мы будем проходить через несколько занятий. Но на всякий случай запомните: верный признак роковой порчи – дикая резь в животе. Ваши внутренности словно скручивает в тугой узел, – добавила Зубодериха.
Неожиданно Дуся Пупсикова громко ойкнула и схватилась за живот.
– Как у меня! Мне больно! У меня резь! – пожаловалась она.
– Ты хочешь сказать, что на тебя наложили роковую порчу? – нахмурилась Зубодериха. – Терпеть не могу глупых шуток!
– Это не шутка… Я, кажется, свое кольцо склевала, когда была курицей… И теперь у меня резь. Что мне делать? – простонала Дуся.
Глава 8
Самый яростный дракон
Перед вечерней тренировкой Таня разыскала Ваньку Валялкина. Она нашла его в кабинете у Тарараха, самого лучшего (а некоторые злопыхатели добавляли: «и единственного») в мире преподавателя ветеринарной магии.
Тарарах и Ванька Валялкин занимались делом далеко не самым приятным: вытаскивали занозу из ноги у сатира. Козлоногий сатир, один из строителей Тибидохса, то жалобно блеял, то начинал выкрикивать что-то на древнегреческом языке. Похоже, ругался. Когда ему становилось особенно больно, он пытался лягнуть Ваньку Валялкина здоровым копытом. Однако Тарарах держал его крепко, и сатиру было никак не вырваться из его здоровенных ручищ.
Наконец заноза была извлечена и нога обработана. Сатир, прихрамывая, удалился, вместо благодарности сильно боднув рогами дверь. Ванька Валялкин и Тарарах с облегчением перевели дух.
