Курить? Да на фига?
Женщины и кошки они как сестры. Пусть и не всегда. Вот сейчас, когда беззвучно и мягко вдруг уже лежит на спине, закинув руку за голову, вытянув ногу и отведя в сторону другую, именно кошка.
Шоколадно-сладкая кошка с белыми полосками и даже треугольниками.
Просто лежит, слегка разведя бедра, закинув руку за голову и все.
Только вдруг кровь начинает стучать сильнее, бьется сложным и быстрым ритмом.
Белый большой прямоугольник, прямо как бархат футляра для бриллианта.
Бриллиант темнеет на белом, незаметно, едва-едва, раскрываясь все больше.
Белый треугольник не загорелой кожи выше бедер тянет к себе живым магнитом.
Прохладный воздух кошачье урчащего кондиционера не чувствуется горячей кожей.
Собственная одежда такая лишняя и ненужная сама собой оказывается на полу.
Белые треугольники на груди и темные овалы на них.
Если женщина хочет, даже не нужно приглядываться или дотрагиваться.
Запах женщины сам дотягивается до тебя тонким неуловимым кошачьим хвостом.
Жаркая ночь за окном пробегает внутри вместе со стучащей кровью.
И любое решение сейчас окажется верным и правильным, это ясно по чуть расходящимся бедрам.
Луна. Бархат смуглой кожи. Запах женщины. Смуглое на белом и белое по смуглому.
Кровь стучит сильнее и выпустить можно только одним способом.
…
Спасибо, Луна. Спасибо, горячая и пахнущая самой жизнью жаркая ночь.
– Чуть не упустил, а?
Я вздрогнул, приходя в себя. Да, кофе мог и убежать.
– Извини, задумался.
Она улыбнулась, достала из «Орска» стеклянную бутылку с молоком. Я кивнул, смотря, как кофе льется в чашку. Надо же, этой английско-немецкой учительнице кофе пьется не чашечками, а именно чашками. Это так прекрасно.
– Шрайбикус? – я кивнул на учебник дойча. – Морген, морген, нихт нур хойте, заген алле фауль лейте.
– Мне почему-то казалось, что ты должен знать фарси. Ну, или африканский какой-то. Банту, например.
Я заметно удивился даже без слов.
– Лицо под бородой белое, загар из-под футболки, плечи белые. И никаких якорей с русалками, или что там моряки колют.
– Какие познания в татуировке.
Таня кивнула и уставилась как-то… странно.
– Что?
– Ничего. Просто пытаюсь понять – кто же ты такой? Говорят, есть такая профессия, военный советник…
Женщины, женщины, вы и тайны просто созданы друг для друга. Особенно, если вдруг мужик чем-то глянулся.
– Просто человек, в какой-то промежуток времени без определенного места жительства и рода занятий.
– Ты хотел сказать другое.
– Что?
