— Прекрасно, — сказал Игнатьев. — Абонент снова в сети.
Кристина налила воду в чайник, поставила его на конфорку.
— Что это у тебя в ухе вставлено? — спросил Игнатьев.
— Ой, это беруша…
— Слушай, ты не торчишь?
— В смысле?
— Покажи-ка вены.
Кристина показала.
— Но чем-то закинулась точно, — прищурился Игнатьев.
— Я успокоительное приняла. Немного валерьянки.
Он встал.
— Ладно. Вот что. Дня три-четыре сможешь не работать? Или не здесь.
Кристина пожала плечами.
— Да, я как раз хотела к врачу пойти.
— Вот, правильно, сходи, полечись. Голову проверь. Обследуйся вообще. Я отъеду по делам, может, до конца недели. Но ты будь на связи. Поняла? Не пропадай.
— Я поняла, — сказала Кристина.
— Прелесть! Я пошёл. Не пропадай, говорю.
— А чай?
— Сама пей.
Игнатьев вышел. Кристина выключила чайник. Добрела до кровати и повалилась, с одной затычкой в ухе.
Работяги явились не в семь, а в восемь утра. Двое парней лет по двадцать пять — двадцать восемь. Бобровский впустил их.
— Мы от Гены, — сказал один из них.
— Да, я в курсе, — ответил Бобровский.
— Я Игорь, а это Виталий. Я из Витебска, а Виталий из Могилёва.
— Хорошо.
— А вас как звать?
— Алексей. Только это не важно. Я скоро съезжаю.
— Ладно. Где переодеться?
— Можно здесь. Или на кухне, — сказал Бобровский.
— А нет отдельного помещения? Для отдыха и прочего?
— Есть комната. Но там я.
— Хорошо, — сказал Игорь. — Пока осмотримся. У вас есть стремянка?
— Нет.
Работяги переглянулись: «Ну начинается!»
Бобровский вернулся в комнату и лёг на диван. Ночью он мало спал. Около трёх задремал, в начале седьмого проснулся. Снов не было. Вечером Бобровский позвонил Рите. Ему вдруг захотелось с кем-то поговорить, поделиться. Она долго не отвечала. Потом раздался её сонный голос.
— Извини, — сказал Бобровский. — Я тут в таком положении… Не знаю, с кем поговорить. А получается, что, кроме тебя, и не с кем. Моя жена умерла недавно. Мне нужно выплатить её долг. Или не нужно? Даже не знаю. Завтра у меня насчет этого будет встреча с одним человеком. Ещё меня из квартиры выселяют. Хотя я тут прожил десять лет, но квартира и правда не моя. Так что деваться некуда. А знаешь, для чего моя жена взяла деньги в долг? Чтобы сходить на выступление этого мудака. Она прочитала его книжку, но этого ей показалось мало. Я даже не знал. Но вот что я думаю, она со мной была несчастлива, наверно, хотела свою жизнь изменить. А иначе бы не собралась на это выступление. Да ещё от меня тайком. Сегодня я встретил своего сослуживца. Даже он помешался на этом говне. Ты сама сказала, что это говно, помнишь? Я уже даже думаю: может, продать этот билет и отдать долг? Но можно ли его продать? Нужно выяснить, а времени мало… Ты не слышала, есть такой анекдот про трёхлапого бесхвостого пса. Не помнишь, как он звучит?
