Ванкувер, Канада
26 октября 2012 г.
Кленовые листья устилали ветровые стекла припаркованных машин. Холодный канадский воздух драл горло.
Четвертая канадская зима Маршалла только началась.
Наступила пятница, вечер перед Хэллоуином, — он забыл зонт и смирился с тем фактом, что вернется домой промокшим. Октябрьский ветер гремел пластиковыми скелетами на дверях кафе и кружил мусор у его ног. Маршалл видел вырезанные тыквы повсюду, куда ни бросал взгляд, пока спускался по Мейн-стрит, подняв воротник и не обращая внимания на жалобы бездомных в сложенных из газет шляпах.
Он был немного пьян, и дорога плыла перед глазами. После работы Маршалл отправился в «Грэнвилл Спикизи», чтобы выпить с коллегами, и вскоре последние слились для него в скучную серую массу. В какой-то момент он сказал, что ему пора, а на громкое «нет» и предложение налить еще ответил отказом. Вежливо. Они милые, но толпа пугала его. В такой невозможно вести беседу, только шуметь. Теперь он работал монтажером в одной из фирм западного Ванкувера: корпел над видеозаписями свадеб и снобистских корпоративов. Нет-нет да подрабатывал на стороне.
Он не понимал Хэллоуина. Его не отмечали в Австралии, по крайней мере в годы его детства, так что неважно, насколько теперь страна стала походить на Северную Америку. В голове Маршалла Хэллоуин ассоциировался с психопатами, орудующими огромными ножами, с хоррор-франшизой, которая всегда ему нравилась. И вот он здесь. Мейн-стрит походила на тематический парк: маски на витринах, сплошные зубы и шерсть, повторяющиеся на лицах прохожих. Чужая страна дышала новизной.
Это отрезвляло. Хэллоуин был в разгаре, и жизнь в городе кипела. За масками ведьм таилась история, неизвестная большинству, так же как за прекрасным центром города лежала Гастингс-стрит, где жили сотни обездоленных бродяг, согнанных с родной земли. Они обитали там, торгуя вещами, что находили на свалках, презираемые людьми, которым посчастливилось иметь крышу над головой. Ванкувер, «самый приятный для жизни город», если верить брошюрам, бурлил.