Мичмана хватало на всех. Передних – похвалить, отстающих – отчитать с использованием ненормативной лексики и пообещать устроить дополнительный крик счастья на беговой дорожке. Мы, группа середнячков, получали свою порцию одобрительно-воспитательных приветствий типа "свинячья скорость" или "козлы на прогулке". Но к нам он особо не приставал. Мы, с одной стороны, не могли выступить на общеучилищных соревнований, а с другой, – не портили картину общефизической подготовки очередного набора. Под ногами не валяемся с отчаянными стонами и просьбами пристрелить, чтобы не мучиться, и хорошо.
К отбою надрывались все. Коромысло умел выжимать из человека максимум калорий. Доходяги висели на турнике, изображая освежеванные свиные туши, здоровяки, пробежав дополнительные круги и выполнив специальный набор упражнений, с трудом добирались до своего места в строю, ну а мы, середнячки, отмаршировав и отбегав положенное, к вечеру не чувствовали своих ног. А когда начинали чувствовать, скрипели зубами от боли. Стычки с Лошкаревым прекратились само собой. До своей койки бы добраться!
Трое – середнячок и два доходяги – уже были отчислены "по состоянию здоровья". Им завидовали почти все новобранцы. Еще десяток были вынуждены посетить медпункт. Вынуждены – поскольку от посещения оного заведения мы отбрыкивались, как могли. Посещение медпункта расценивалось как симуляция болезни и наказывалось медработниками болезненными уколами, а после оказания помощи – Коромыслом дополнительными кругами. Уж лучше ходить, хромая на обе ноги.
Мы думали, что гада мичмана с его садистской практикой накажут, но он не получил даже выговора, даже несколько недовольных слов со стороны офицеров. Отчисленные просто были списаны как расходный материал. Несколько человек после этого подали заявления об отчислении, один дезертировал. Дезертира поймали и дали трое суток гауптвахты (губы, как обычно сокращали в армии), подавшим заявление – вернули с обещанием вставить их в одно интересное место. Перед нами выступил военный юрист и предупредил, что до выполнения контрактного соглашения любое нарушение воинской дисциплины, в том числе покидание территории училища, в условиях военного времени автоматически грозит военным трибуналом. Желающих узнать, является ли это правдой, не нашлось.
Похоже, надеяться на справедливость было бесполезно. Оставалось только полагаться на свои силы. Лошкарев, оказавшийся моим тезкой и находившийся в группе здоровяков, который в прошлой гражданской жизни сумел стать КМС по боксу, умудрился отомстить первым. Как-то раз Коромысло отправил нас в очередной марш-бросок по кругу, а сам снял фуражку и сел в тенечке.
