Танец саламандры | страница 75
Значит, всего двое из двенадцати добрались до черты, остальных поймали. Охота короля удалась славу, зрители остались довольны.
И только позже я узнала, что троих бедняжек затоптали герки!..
Воздух тих. Лишь иногда сквозь тишину прорезается звон цепей и лязганье металла.
Жар опаляет, стремится забраться под кожу. Он вокруг. Заполонил всю арену, узорчатые арки, главную террасу, где сидят король с принцами. Те следят за мной, за каждым движением, точно коршуны за добычей.
Барабаны зарокотали арию – пора!
Запах гари. Серы. Глаза щиплет, дышу через раз, но продолжаю танцевать, несмотря на боль в спине, заработанную от недавнего падения.
Танцевать! Одна–единственная мысль крутится в мыслях: ни в коем случае нельзя останавливаться.
Шаг. Низ желтого платья – нового, выданного взамен порванного и грязного старого, – вместе с руками взмывает вверх и в стороны, украшения игриво звенят.
Ещё шаг, босым ступням слишком жарко и больно – арена ведь высечена в жерле вулкана. Быстрее перебираю ногами, давая стопам хоть немного отдыха. Колени дрожат, кусаю губы – не отвлекаться на боль. Жутко, но никуда не деться.
Чтобы выжить, мне нужно танцевать – такое мне выпало наказание, зато, что пустила кровь самому королю! Но тот заслужил, в моих мыслях нет место раскаянию.
Есть другие. О девушках, коих поймали.
Лину забрал принц Карн, судьба рыжеволосой Надины неизвестна мне, как и других шестерых, кому посчастливилось остаться в живых. Шатенка с каре, Роиз, будет танцевать после меня.
Прикрываю веки, знаю, Оракул не сводит с меня горящих глаз – с нетерпением ждёт ошибки, чтобы выдвинуть смертельный приговор, отобрать последний шанс на искупление. Угли его глаз гипнотизируют, Терний пытается поймать меня, хочет заставить оступиться.
Но я знаю его план – помню из сна, навеянного мне древними рукописями индейцев племени Нашоу в пустыне Атакама, на Земле, – посему не смотрю на Оракула. Не смотрю ни на кого с начала танца. Так проще.
Также знаю, что Терний недовольно постукивает хвостом, когтями задних лап скребет раскаленные камни арены, передними то и дело поправляет капюшон традиционного одеяния. Одеяния, в котором он выдвигает приговор. Всегда смертный – самый алчный саламандр, что с него взять? Чересчур блюдёт законы своего мира, ропщет, что он их создал, забывая, что на самом деле это сделал Бог Огня. По мнению Оракула, всё должны беспрекословно подчиняться. Глуп. Рано или поздно найдутся несогласные, которые развернут революцию. Хотя те уже нашлись – свободное, дикое племя за Горами Рокота, уверена, скоро они нанесут саламандрам упреждающий удар.