– Как же так?.. – промолвила я, упав духом. И на лавочку тоже упала, ноги не держали.
– Я не понимаю. Ведь все видели обман, но никто не высказал слова против, – согласилась со мной обескураженная Надина, приземлившись рядом.
– Потому что непокорных Терний проклянет, а Дейран лично прирежет.
Я помотала головой, и вдруг вспомнила важное. Вскочив с лавки, всем телом прильнула к решётке, выискивая глазами Нэрта. Он с братьями до сих пор стоял на арене, они о чём–то между собой разговаривали, жестикулируя руками. И тут произошло то, чего я меньше всего ожидала.
Нэрт с Мегом преклонили перед Дейраном колени, признавая власть соперника, и во всеуслышание отреклись от права дальнейшего наследования. Тем самым, убрав необходимость Турнира.
Тук–тук… тук–тук… громко билось моё сердце. Неверяще.
Что Тьер только что натворил? Почему сейчас не показал всем, кто на самом деле Истинный Король?!..
Отречением Нэрт подписал нам с будущим малышом приговор. Нэрт ведь не знает, что Дейран не собирался отдавать нас! Теперь меня заберет Лирой, и не факт, что после родов отдаст наследника!!
– Что же ты наделал..? – прошептала, оседая на пол.
– Катари! – заорала Надина, привлекая внимание, и бросилась ко мне. Успела подхватить, осторожно усадила на пол к резной стене. – Эй, не смей терять сознание!
Подруга легонько била меня по щекам, махала на лицо, а я бормотала, что всё кончено. Но это были ещё не все прелести судьбы.
Внезапно земля под ногами дрогнула. Толчки продолжили набирать обороты, принялись падать строительные балки, трибуны зашатались. Кто–то крикнул, что пробудился Киряко. Что нужно скорее спасаться.
А меня поглотила тьма…
Земля всё дрожит, шатается. Шумно, громко скрежет рушащийся камень. Жарко. Невыносимо жарко, так, что плавится кожа, а грудь с лёгкими дерёт от горячий испарений.
Запах серы забил нос, глаза болезненно щиплет, но я всё равно хоть и мутно вижу перед собой плескающуюся в воронке вулкана лаву. Она толкается, просится на волю, выплёскиваясь на раскалённые высокие камни, пока служащие ограничительным бортом для страшной стихии.
Киряко проснулся от тысячелетнего сна…
Ещё чуть–чуть и он извергнет своё ядовитое нутро, устилая острова смертоносным одеялом, поглощая и убивая всё живое на своём пути.
Я стою на арене, в сердце Кровавого Колизея саламандр. Одна посреди огромной пустоты амфитеатра, никого вокруг. Только я и дрожащий в возбуждённом предвкушении вулкан.
Что могло пробудить Киряко после стольких веков спячки?
