— Милосердие?! — вновь произнесла я, смахивая с глаз выступившие слёзы, — Простите, отче, но это — роскошь, которую я не могу себе позволить!
— Но Светозарный заповедовал любовь к ближнему!
— Это ту, что император распространяет по миру огнём и мечом!
— Вы слишком ожесточены, дочь моя. Вам нужен терпеливый наставник, которому вы могли бы исповедаться, доверив свои страхи и сомнения. Чтобы после покаяния вы с чистой совестью могли получить прощение и отпущение грехов.
— Не переживайте, патер, для этого у меня уже есть отец Фергюс.
— Я о нём слышал. Но так ли праведен сей достойный муж, чтобы справиться со своей нелёгкой долей.
— О да, у него даже злейшие враги короля и церкви проникаются светом истинной веры, получая прощение и отпущение, о которых вы говорили.
— И как он этого добивается?! — искренне удивился священник.
— Да очень просто: как раскроит какого-нибудь злодея надвое своим освящённым вринном, так сразу всё ему простит и отпустит!
Ламелис, приоткрыв рот и вытаращив глаза, уставился на меня, а со всех сторон посыпались смешки. Я и не обратила внимание, что чуть ли не все гвардейцы, навострив уши, слушали наш разговор.
— Что вы там так веселитесь? — строго произнёс Его Величество, притормозив своего нарга.
К тому времени отряд миновал ущелье. Проход расширился и мы оказались у входа на террасу у горного озера. Ту саму, где мы тогда сцепились с этими… как их…
Додумать свою мысль я не успела, потому что послышался звон тетивы и вторящее ему зловещее пение летящего свисса. Я даже не поняла, длинный он или короткий, отбив смертоносное жало в последний момент, но оно всё-таки чиркнуло по плащу короля.
— Э-э-э, какого х… здесь происходит?! — взревела я на имперском.
Засвистели стрелы. Это запоздало опомнились «мои» эльфы. Со стороны озера… нам не было видно, кто там лазает… послышались крики и ругательства.
— Не стри-илят! Зачем стри-илят?! — заорал на ломаном имперском, перегнувшись через забор, какой-то деятель. — Мы хот-ти-иэли забрат тел. Нам разреши-или.
— Тью, тью, — пропели свиссы.
— Да прекратите вы стрелять! — крикнула я на эллиенском.
— То стреляй, то не стреляй, — пробурчали слева со скалы, — командует всякая детвора.
— Кто у вас старший?! Покажись!
— Старший у нас — Мирлиинарлин, — приподнялся над кустом, прячась за скалой так, чтобы его нельзя было достать выстрелом с озера, незнакомый мне эльф, — Он там, на дороге, вниз по склону.
— А это кто, — я указала на чужаков, — и что они тут делают?!
