Подменыш [Fan Edit] | страница 43

На мой взгляд, это заметный уход от всего, написанного Вулфом прежде, потому что он, наконец, превратил неполное понимание мистического события в анализ характера и личности. Реальны ли Пальмиери? (Наш сценарий подмены при рождении в 1931 году говорит, что «да», это человеческая семья, куда попал ребёнок гнущего гвозди приёмного отца Пита Палмера.) Пит Палмер утверждает, что у него не осталось никого из родни: мы знаем, что его отец и мать умерли, но похоже, в этом его отличие от Питера Пальмиери. Добрый невинный Питер Пальмиери воспитывался людьми: был ли он всегда по природе таким же добрым и благородным, или же схватка с Питом Палмером изменила и его? У темпераментного и склонного к убийству рассказчика, Пита Палмера, был совсем другой отец. Воспоминания Пита Палмера искажаются из-за драки с его подменышем, поэтому он считает, что в 1944 году учился в четвёртом классе (тогда как Пальмиери всегда в четвёртом классе). Рассказчик, довольно загадочно, заявляет, что после смерти отца «всё изменилось».

Имена Петра, Павла и Марии очевидны, но не менее важна и Церковь Непорочного Зачатия. Непорочное зачатие относится не к Иисусу, а к деве Марии — именно она была свободна от первородного греха с момента её зачатия. Очевидно, что, похоже, непорочно зачат был как раз Питер Пальмиери, хотя Мария действительно принимает участие в спасении жизни лягушки. В версии Эрни драка происходит между Марией и рассказчиком. По воспоминаниям рассказчика, он попадает в Марию камнем, а потом борется с Питером, затем, когда лягушка освобождена, убивает её, пронзив клинком. Питер Пальмиери, появившийся вскоре после рождения Марии, сочетается с образом непорочного зачатия. Если он благодать, то быть может, это именно Мария вызвала его.

Деревянные мечи (возможно, их число равно трём), воткнутые в землю на острове и уподобленные крестам, становятся ещё одним очевидным религиозным символом. Для Пита Палмера умерли мать, отец и, возможно, кто-то ещё, о ком нам неизвестно. Если рассматривать остров как смерть, то относительное расстояние до него обретает смысл. Для детей, которые ближе к жизни и её началу, остров далеко, однако когда они стоят на берегу острова, настоящий мир и их рождение находятся от них на расстоянии всего лишь одного броска камня. Для взрослого мужчины, Пита Палмера, остров смерти приближается, а мир жизни и юности кажется дальше от его берегов, чем когда-либо.