Касим скептически поднял брови, но ничего не возразил.
Флинн обернулась к Пегс.
– А что это были за путешествия? – спросила она.
Пегс, прекратив тереть супницу, стала перечислять:
– Мы путешествовали по Молдавии, Исландии и Лихтенштейну. Да, но прекрасней всего всё-таки Люксембург!
От этого перечисления Флинн потеряла дар речи. Она и представить себе не могла, что какие-то семьи так часто ездят в отпуск.
– Её родители – артисты кукольного театра, – пояснил Касим, очевидно, заметив растерянный взгляд Флинн. – Закончив учёбу во Всемирном экспрессе, они колесят по всему миру.
Флинн почувствовала, как где-то в крошечном уголке её сердца холодным пламенем полыхнула ревность.
– Что значит «закончив учёбу во Всемирном экспрессе»? – спросила она.
– Мои родители были павлинами, – поставив супницу на полку, как бы между делом сказала Пегс.
Касим возвёл глаза к потолку:
– Да, и поэтому Пегс воображает себя частью Всемирного экспресса.
Флинн молча посмотрела на Пегс. В эту минуту она жгуче завидовала подруге из-за её семьи.
Перрон за окном опять постепенно заполнялся учениками интерната. С полными пакетами всякой всячины в руках подбежали несколько задержавшихся. Большинство коричневых бумажных пакетов было с логотипом «ТН».
И словно их разговор о богатых людях послужил сигналом, дверь в кухню с треском откатилась. В проёме стояла Гарабина. Под мышкой она, как трость, держала свёрнутый в трубочку лист бумаги. Она оглянулась вокруг, будто ожидала увидеть всё что угодно, только не Флинн, Пегс и Касима действительно моющими посуду. Шумно выдохнув в явном разочаровании, словно собиралась выдать заранее подготовленное нравоучение, вместо этого она ограничилась несколькими колкостями:
– Как жаль, что вы проторчали здесь, в зале прибытия. Рядом, в зале ожидания, устроен настоящий тропический сад. Пальмы аж до потолка. Повсюду впечатляющие скульптуры… и можно увидеть рептилий! – с триумфом прибавила она.
– И каких же именно? – спросил Касим. Он прищурился, но Флинн всё равно заметила мрачный блеск в его глазах.
Ненадолго растерявшись, Гарабина сказала:
– Опасных, каких же ещё! Ах да, и вот это там тоже есть. – С многозначительным взглядом он бросила Флинн лист бумаги и без дальнейших слов удалилась.
– Воображала! – Касим в ярости выглянул в коридор. В кухню проникли голоса учеников и учителей. – Наверняка там лишь парочка старых черепах.
Бормоча что-то себе под нос, он взглянул в окно на нищего и повернулся к Пегс.
