Отдельного рассмотрения требует проблема личности как основы гражданского общества. В советском социуме сложился довольно своеобразный тип личности. По инициативе И. Сталина она была провозглашена «винтиком», который целиком идентифицировал себя с массой, хотя между нормативными «винтиками» периода «оттепели», а тем более перестройки имелись существенные отличия. Личная невыраженность индивида-винтика означала, что он способен на восприятие любой ценностной ориентации, обеспечивающей ему определенный статус в социальной массе. Если добавить к этому низкий уровень политического сознания и политической культуры (при всеобщей грамотности и сравнительно высоком уровне образования), отсутствие надлежащей, объективной информации, идеологическую заангажированность средств массовой информации, то понятно, что такой индивид не мог составить основу гражданского общества. Поэтому вряд ли можно согласиться с утверждением авторов коллективной монографии «Гражданское общество. Мировой опыт и проблемы России» [3] о том, что на уровне такой единицы советского массовидного образования, как индивид, в советском обществе был сделан наиболее заметный сдвиг в направлении к гражданскому обществу.
Все сказанное выше о советском социуме относительно отсутствия в нем необходимых условий для формирования гражданского общества, естественно, относится и к Кыргызстану как составной части бывшего СССР. Однако это утверждение следует сопроводить двумя замечаниями. Первое состоит в том, что, как уже отмечалось, за годы советской власти в Кыргызстане было сделано довольно много для развития экономики, науки, образования, культуры, здравоохранения, что не могло не сказаться на количественном росте рабочего класса, формировании национальной интеллигенции, на материальном и моральном состоянии граждан, формировании определенного типа общественного сознания. Кыргызское общество свое будущее видело в рамках той политической системы, которая утверждалась в СССР.
Второе замечание касается определенной удаленности республики от политического центра. Речь, естественно, идет не о географической, а о политической удаленности. В СССР сложилось так, что все важнейшие политические и общественные процессы и движения возникали в центре (Москва, в определенной мере Ленинград), а зачастую и ограничивались центром. К окраинным республикам, к которым относился и Кыргызстан, доходили лишь отголоски правозащитных, диссидентских и других движений. Здесь даже в годы перестройки позиции правящей партийно-государственной номенклатуры оставались весьма сильными, местная элита твердо придерживалась ортодоксальных партийных установок, что создавало дополнительные трудности для подъема общественного сознания и развития общественной самодеятельности. Определенные подвижки наметились лишь в конце 80-х гг., а в полной мере обозначились после обретения Кыргызстаном независимости.
