— Ночной дозор, всем выйти из сумрака! — скомандовал Ростик, направляя свет от фонарика «Смартфона» вглубь темного помещения кладовки.
— Чего разорался, — донесся хриплый старческий голос из темноты, — выхожу я, убери свет.
Из-за стеллажа кладовки действительно вышел Антонович — завхоз общежития. Выглядел он изрядно уставшим, заспанным и от того, вероятно, хмурым.
— Антонович, ты что ли? Не признал! — Обрадовался первому живому человеку студент, отводя багор в сторону, — Богатым будешь! А чего ты тут темень устроил и прячешься?
— Да от чертей вот и прячусь, — как о вполне естественном событии сообщил прапор. О том, что завхоз был отставным прапорщиком, не знал только тот, кто не бухал в этом общежитии. А в этом общежитии бухали все. Но без разрешения и/или участия завхоза, это категорически запрещалось. Кроме того, пирожки из студенческой столовой для этого дела шли на ура.
— Ну да, действительно, чего это я удивляюсь? — с сарказмом заметил студент, — в нашу общагу вообще слетаются эти черти, как мухи на мед! Ты, уважаемый, этих чертей хоть видел?
— Видал, мать их так! — выругался вояка. — Нескольких даже убил, случайно, при самообороне! — сообщил по слову, словно выдавливая из себя пенсионер.
— Точно? — недоверчиво переспросил парень. Уж больно рожа у Антоновича была заспанная, да и несло от него за версту перегаром.
— Ей богу, не вру! — ответил завхоз и перекрестился. — Те, что я зашиб, так вообще до земли не долетали — в прах превращались.
— И откуда, по-вашему, эти черти взялись? — продолжил допрос Ростик, представляя, какие варианты ему сейчас выдаст Михаил Антонович. Вроде бы всего один день как сам, а уже начал скучать по человеческому общению.
— Ты проходи, присаживайся, проявил радушие завхоз, — указав рукой на стул у конторки, присаживаясь на такой же, напротив. Достав из-под стола трехлитровый бутыль с рассолом, оставшийся от ушедших вчера на закусь огурцов, на правах хозяина отхлебнул прямо с горла спасительного эликсира. Поставил бутыль на стол, довольно крякнув, вытер усы рукой и дал ценное указание. — Только с багром поаккуратнее, можешь зашибить ненароком. Ростислав присел, ухватив багор двумя руками, прислонил его к правому плечу, опираясь, словно на посох со сверкающим в темноте навершием. Практически Гэндальф Серый, в молодости.
— Дело было так, — начал с традиционного вступления еще бравый старик. — Вчера вечером, накатили мы с поварихами из столовой, в честь праздника, и домой я не поехал. Завалился, значит, на нижний стеллаж в самом углу кладовки, и уснул на мешках. Снится мне, что забрали меня в дурдом, а в комнате все стены белыми матрасами оббиты. Заходит, значит, в комнату мужик в пиджаке и говорит…
