— Это же лодка, — сообразил Виля. — Хорошая. Импортная. «Рыболов-спортсмен». В «Динамо» продается.
Девушка все нажимала педаль. Сумка обретала форму. Легко колеблемая ветром, была различима теперь в воздухе укрепленная на сосне белая лодочка. Девушка потрогала ее упругий бок. Потом достала ножницы и обрезала веревку. Вроде как пуповину. Лодка беззвучно упала в песок. Девушка толкнула ее к воде. Педаль бросила в лодку. Соединила весла дюралевыми палками. Потом влезла в лодку сама. Поплыла. Повтыкала весла в уключины. Лодка уходила вдаль. Хотя немного, будто бы по дуге.
Виля опустил бинокль.
Отсюда, из лодки, из глубины озера все шире, печальнее и бескрайнее открывался пустынный песчаный берег, и сосны уже сливались в лес, отдаляясь, и тот одинокий дом…
Вдруг от дома раздалось жуткое, громкое, механическое кваканье. Кваканье кувыркалось над озером, улетало ввысь, там затихало, но тут же раздавалось вновь…
Это Виля пытался говорить в мегафон. Он хотел сказать, что все-таки это вода, чтоб поосторожнее она там, на глубине, но мегафонные батареи отсырели, а может, просто износилась конструкция, и кроме оглушительного треска электрических разрядов и нечленораздельного кваканья не было слышно ничего.
Виля потряс мегафон. Бросил. Поднял бинокль.
Увидел, как, вроде бы его кваканья испугавшись, девушка приналегла на весла. Брызг добавилось. На мгновение она обернула к берегу лицо. И лицо показалось ему знакомым. Потом вдруг грести она бросила. Покорно сидела в лодке. Ноги были сложены по-турецки. Вдруг вытащила из кармана большой гвоздь. И этим гвоздем ткнула в борт. Тут же выкинула гвоздь в воду. Засунула руки в карманы плаща, стала чего-то ждать.
Ждать долго не пришлось. Резиновые борта лодки морщились. А она все сидела спокойно. Позы не меняла.
«Тонет», — наконец дошло до него.
Виля в ужасе опустил бинокль.
— Это как? — тупо спросил сам себя. — Погоди…
Челюсть запрыгала.
Пулей он вылетел из ворот. На ходу сорвал с себя рубашку. Потом штаны, в штанине запутался. Упал. Проехал по песку.
— Погоди! — крикнул опять.
Бросился назад, в ворота, выскочил с аквалангом. Цеплял на себя лямки. Ворвался в воду. Нырнул с размаху. Тут же всплыл. Акваланг был пустой, пробкой выскакивал на поверхность. Сорвал его. Бросил в сторону. Тот, булькнув, утонул.
Вилька нырнул. Поплыл. Но тут же встал на ноги. Мелко.
— Смирно стой! — крикнул. — Не телепайся!
Бежал по дну, нырял, плыл. Брызги.
— Стой! — вскрикивал он и еще: — Погоди!
