Из дома было два выхода. Кто-то, тихо разговаривая, спускался по каменным ступенькам веранды. Ступенек было шестнадцать, и кончались они под фонарем на углу дома. Ачас удивился, он считал, что все уже ушли, кроме седовласого гостя, который согласился заночевать. По ступенькам спустились Роза и доктор. Она шла, крепко держа его под руку, и было слышно ее бормотание, похожее на шелест. Под фонарем она кинулась целовать доктора, приговаривая при этом, и можно было различить слово, которое она повторяла громче и чаще других: «Любимый… Любимый…»
Йонас старался успокоить ее и гладил ее волосы и плечо.
— Роза, — сказал он тихо, — полно… Хватит.
— Любимый… Мой единственный!
— «Единственный мой»… Это звучит! — Она пробудила в нем чувство юмора.
Ачас услышал, как доктор хихикнул, а жена его вслух сказала: «Давай вернемся… Я тебя не отпущу…» Ачас прикурил от зажигалки, и было видно, как рука его дрогнула, когда он подносил ее к сигарете, а лицо, напротив, было смущенное, но спокойное и даже какое-то по-детски мягкое. Он ушел в дом, и было слышно, как перед порогом он остановился и почистил о резиновый коврик ноги.
Там, наверху, его встретил гость, что остался ночевать. Он вышел из ванны, вытирая полотенцем руки.
— У праздника всегда два приятных момента: когда приходит первый гость и когда уходит последний.
— Да, — сказал Ачас.
Достал из шкафа постель и понес в кабинет.
— Я думаю о том, что ты так искренне изложил. Твоя беда — в твоей молодости.
— Да.
— Если бы ты имел шестьдесят, у тебя был бы шире, что ли, взгляд на вещи, которые тебя мучают.
— Да.
— Ты не в духе?
— Да.
Пожали руки. «Спокойной ночи». Слышал стук ее каблуков на ступеньках. Достал из холодильника салат, кусок мяса и сел за стол. Посреди стола, в тарелке, в куске пирога торчала сигарета. Сбил ее ножом, и сигарета покатилась по скатерти. Вошла Роза, села напротив него на диван и закрыла глаза. Она слышала, как он нарочито чавкает.
— Постели кровать. Уже два часа.
— Я тебе постелю здесь, — сказала Роза, не открывая глаз. — На диване.
— Почему мне — на диване?
— Тебе нужны объяснения? — открыла глаза, но не взглянула на него. Подумала, что не готова взглянуть.
— Тебе нездоровится? — спросил он, жуя сухое мясо.
Роза не ответила.
— В школе что-нибудь?
— Я ухожу от тебя, — сказала она и удивилась, как просто и естественно слова отделились от губ.
— В каком смысле? — спросил Ачас и неловко засмеялся.
— Мы больше не муж и жена.
— Пойдем спать. Третий час.
