— Леша, не пыли, — угомонил соседа капиталист. — Да и вообще, что-то разговор у нас какой-то странный выходит. Нам что, больше обсудить нечего? Соломия Марковна, вот почему вы молчите? Спели бы уже что-нибудь. Лето уходит, тоска…
— Если бы только лето, Сёма. Жизнь… жизнь уходит.
— Ну и черт с ней! Знаете, как в Легенде у Цоя: «Смерть стоит того, чтобы жить, а любовь стоит того, чтобы ждать».
— А ты спой, Сём… Я не в голосе, а Легенду бы послушала с удовольствием. Ты её хорошо поёшь. Душевно.
— Всю жизнь тебе твержу, что в тебе умерла знатная рокерша! — хитро сверкнул глазами Рудик.
— Она не умерла. Она живет в глубинах моей души. Ну, так как, Сёмушка, споешь?
— И правда, Сём… Тащи гитару, — поддержала соседку до этого хранящая молчание Катерина. Кира переглянулась с соседом. Она уже ничему не удивлялась, просто радовалась пузырящемуся внутри ощущению счастья и пыталась припомнить, сколько лет прошло с тех пор, когда она в последний раз слышала, чтобы кто-то пел под гитару.
— Я принесу! — вскочила на длинные, как у жеребенка, ноги кукла. Видимо, она готова была на все, лишь бы устраниться от того допроса, который ей с какого-то перепугу устроил Константин Сергеевич.
— Ишь, прыткая какая, — прокомментировал уход девушки Рудольф.
— Поверить не могу, что ты так себя вел! — вскочила на ноги Ариша, устремляя раздосадованный взгляд на отца.
— А что не так? Мне захотелось узнать девушку Семёна поближе. Разве не ты совсем недавно говорила, что мы совсем ею не интересуемся?
— Ну, да… — замялась девочка. — Только ты так на нее насел, что, по-моему, она даже испугалась. А ты, Лешка?! Правильно тебя Сеня на место поставил, хоть он тоже хорош!
— Вот тебе на! — вскинул брови капиталист. — А я-то чем провинился?
— А ты, как все! Ууууу… Мужики! Вот честно, одни беды от вас! Чем дальше, тем больше понимаю лесбиянок! — Катерина захлебнулась компотом, а ее дочь, не обращая ровным счетом никакого внимания на закашлявшуюся мать, продолжала. — Вот как ты можешь жить с Наташей, если ни капельки ею не интересуешься?!
— Эээ…. - завис на мгновение капиталист. — А с чего ты такие выводы сделала, можно узнать?
— Конечно! Где она работает?
— Ну-у-у, она работает дизайнером.
— Где? — настаивала Ариша.
— Не знаю, — был вынужден признать Сёма. — Да и какая разница? Ей работать вообще не обязательно.
— А если она хочет? — перла девочка напролом, и Кира даже позавидовала такой целеустремленности.
— Что хочет? Работать? Ну, ты скажешь тоже.
