Еще одной важной опорой ханской власти были так называемые сеймены – воины-наемники, получавшие жалованье из султанской казны. В отличие от них основное татарское войско было ополчением и никакой оплаты не получало, воюя за добычу и, как писал историк Мехаммед Герай, «из любви к Богу».
Грозной опорой ханского шатра должен был стать и корпус из пятисот тюфенджи – ружейных стрельцов. На их содержание ежегодно взимались с подданных хана двенадцать тысяч баранов, а также, по свидетельству ханского ярлыка за май-июнь 1700 г., значительные денежные средства. Эта придворная гвардия должна была служить военной защитой хана в случае каких-либо внутренних волнений и смут, в особенности заговоров влиятельных мурз, имевших собственные воинские формирования. В итоге эта гвардия, превратившись в сплоченную корпорацию, свято блюдущую собственные интересы, играла, подобно тому, как это было при дворах многих монархов и Азии, и Европы, решающую роль в утверждении во власти или свержении тех или иных ханов.
Друг крымского хана Сахиб Герая и его благосклонный биограф Кайсуни-задэ Недаи, более известный под именем Реммаль-ходжи, приписывает этому хану и другие масштабные реформы, проведенные с согласия турецкого падишаха: «Он просил у султана позволения сделать Гёзлев портовым городом и утвердить новый налог на торговцев-немусульман: с каждого горшка масла по 1 акчэ, с каждого дома по 2 акчэ и за каждый ярлык по 4 акчэ. Султан утвердил все это и велел сказать хану, что он дает ему полную власть в управлении; что за все сделанное им он не будет подлежать иной ответственности, как только на Страшном суде, и что султан ему в том препятствовать не станет».
А что же представляли собой важнейшие после хана крымские сановники?
Калга – наследник ханского престола – носил титул «Наследник великих султанов, слава почтенных хаканов». Впервые его статус был обозначен ханом Менгли Гераем, о чем пишет турецкий историк и ученый Сейид-Мухаммед-Риза (ум. в 1756 г.) в своем сочинении «Семь планет в известиях о татарских царях»: «Как только Менгли Герай воссел на трон самостоятельности, то одного из сыновей своих, Мухаммед Герая, отличил назначением его на должность калги, в смысле наследника престола». С тех пор сан калги неизменно жаловался следующему по значимости после крымского хана представителю династии Гераев вплоть до самого конца существования Крымского ханства. В ханских грамотах его компетенция и права определены лишь в самых общих чертах: «исполнял обязанности службы по усмотрению хана, и чтобы они с полным единодушием тщательно пеклись о делах веры и державы и усердствовали в истреблении врагов государства и народа», «исполняя и осуществляя то, что относится к священным обязанностям службы, не уклонялся от твердого пути закона и не сбивался с истинной дороги».
