Ждал я недолго. В маленьких городишках слухи разбегаются быстро. Нолт приковылял с костылем подмышкой – изможденный, в обтрепанной кожаной одежке, какую носят, когда уходят в Морок. Бродяга, нищий попрошайка с отнятой почти по колено левой ногой. Но на плечах – желтый шарф. Нолт уселся рядом со мной за стойку, и стало ясно: пока покупаешь ему местный сладкий эль, он будет трепаться сколько угодно. Нолт чуть ли не упал лицом в кружку и булькал так, будто ему месяц не давали пить.
– Хорошо пошло? – спросил я.
– Ну что сказать? Времена скверные, денег мало, – изрек Нолт и указал на отсутствующую ногу.
– Кто это тебя?
– Джиллинги. Я водил людей по Мороку двенадцать лет, и вот однажды мой приятель заснул на посту. Я проснулся, потому что захотел по малому – а красный ублюдок уже почти до колена ее доел.
Нолт потряс головой.
– С тех пор трудно найти приличную работу. Хотя я еще могу ездить верхом, Цитадель меня не берет. А могла бы. Все-таки я был чертовски хорошим навигатором.
– Мне рассказывали, – соврал я.
– Я слыхал, тебе нужен навигатор, хоть ты и ездишь обычно с Тнотой. Он уж точно понимает в том, как шастать по Мороку. В общем, чем могу помочь? У тебя есть для меня работа?
Нолт даже подался вперед: с виду так и горит нетерпением, хочет взяться за настоящее дело, показать, что не хуже других, несмотря на калечную ногу. Но я-то видел в его словах и жестах тихую отчаянную мольбу. Бедолага словно беззвучно кричал: «Не заставляй меня возвращаться туда, в проклятую пустыню, к призракам и безымянным страшным тварям, пожалуйста, не надо». Мне стало жаль его. Нелегко это – когда просыпаешься и видишь мелкую красную тварь, высасывающую из твоей ноги костный мозг.
– Нет, – заверил я. – Но я ищу тех, кто мог предлагать тебе работу. Кто-то просил тебя показать путь в долину Тивен?
Я попал в точку. Нолт изобразил огорчение – но радости скрыть не смог. Я снова заказал ему выпить, чтобы послушать его историю.
– Знаешь, я мог бы взяться за такую работу. Ты ж понимаешь, я могу. Трудная навигация, но меня от нее и пот не прошибет.
Он хотел, чтобы я ему поверил, уверился, что он по-прежнему такой, каким был раньше. Поэтому я не стал спрашивать, почему он отказался от работы. Нолт солгал бы.
– Ты правильно сделал, что не пошел, – подбодрил я. – Помнишь, кто тебе это предлагал?
– Ну да, помню. Странный тип. Такие обычно в Морок не ходят. Голос, как у богатея, леннисградский акцент. Не из самых верхов, но близко. Образованный, и нос задирает выше гребаного амбара.
