«За какое же окаянство этот срам и мучительство? — В исступлении терзался опечаленный отец Дмитрий. — Боже, всемилостивый, что же будет с нами в этой Кяхте? Неужто и в самом деле детям придется прозябать в землянках, в сонмище блох?»
Глупые несмышленыши, они с визгом носились по вагону, радуясь каждой перемене за окном, и не ведали о грядущих испытаниях. Одиннадцатилетний Сережа, уткнувшись длинным носом в стекло, очарованно смотрел на мелькавшие мимо деревни и полустанки, на поля и рощи, на соломенную, березовую и осиновую Русь.
За Уралом, на одной из остановок, мальчик загляделся на забавную игру щенка и котенка. Что только они не вытворяли: и кувыркались, и кидались друг на друга, и бегали вперегонки, и прыгали через бревно. Наконец, котенок, видимо, устал и юркнул в кусты. Обнюхивая землю и скуля, щенок пошел по следу и за ухо вынес своего мяукающего дружка на солнышко. Но тут появилась кошка. Изогнувшись и подняв хвост трубой, она так угрожающе фыркнула, что бедный щенок, выпустив жертву, бросился наутек. Когда поезд тронулся, собачка и котенок уже спали в обнимку в тени, под крылечком.
— Какая прелесть, не правда ли?
Услышав над собой незнакомый голос, мальчик поднял задумчивые и печальные глаза. Ему приветливо улыбался добрый дядя.
— Давайте познакомимся. Меня зовут Иван Иванович. А тебя? — Запросто спросил он.
— Сережа… — доверчиво ответил мальчуган.
Тут подошел папа, и интересный разговор оборвался.
— Попов…
— Раковский, рад познакомиться…
Мальчика уложили на верхнюю полку. Тетя Лена и в вагоне соблюдала строгий распорядок дня.
Когда мальчик проснулся, дяди уже не было, а папа и тетя Лена сидели такие веселые и довольные.
— Ага, проснулся… дед-мороз, — отец Дмитрий пощекотал Сережкину пятку, мальчик звонко рассмеялся и отдернул ногу. — Да ты знаешь, с кем свел меня, а? Видно, ждут тебя на новом месте удачи. Вот и адреса дал, где остановиться. — Молчанов, Лушниковы. Миллионеры!
Дорога, как река жизни, что только не плывет по ней. Каждый новый пассажир вносил в вагон кусочек мира. В разговорах взрослых все чаще и почтительнее упоминались Кяхта и ее денежные тузы. Вместо грубого базарного слова «барыши» почему-то употреблялось другое, более светское, «дивиденты». И чем ближе к Иркутску, тем чаще люди с азартом спорили о золоте и его могуществе. Мальчик мало что понимал в этих странных, завистливых, с хрипотцой, пересудах. А папа выслушивал почтительно, упрашивая бородача пригубить горячительного.
