— Малыш.
Я всё-таки сумела сделать вдох.
— Я хочу это наследство, Антон, — проговорила я, глядя за окно, а не на него.
Он руку протянул, но не для того, чтобы дружески похлопать меня по плечу или даже по коленке. Его ладонь легла на мою шею и пригнула мою голову к его плечу. Губы прижались к моему лбу.
— Оно у тебя будет. Обещаю.
Конечно же, просто так этот ужасный вечер закончиться не мог. Нужна была ещё неприятность, оплеуха, так сказать, чтобы у меня в голове зазвенело. Поначалу от поцелуя Антона, который я всё-таки получила после долгих обещаний, а затем ещё сильнее зазвенело, когда я заметила машину Стаса у соседнего подъезда своего дома. Как я не заметила её раньше? Антон вышел из машины, чтобы проводить меня до подъезда, как он выразился, отвлёк моё внимание, и после пары минут бессмысленных уговоров, а точнее, волнующего шёпота мне на ухо, я сдалась, и он меня поцеловал. Как можно было отказаться, когда он обнимал и по спине меня успокаивающе гладил? Правда, по моему убеждению, спина — это та часть моего тела, которая находилась несколько выше, но кто считает, да? И он меня поцеловал, и я растаяла, и, если совсем честно, у меня на душе немного полегчало. Но не настолько, чтобы я пропустила мимо ушей его предложение, поехать к нему. Я тогда отстранилась, посмотрела с укором, а Антон широко улыбнулся и даже рассмеялся под моим взглядом.
— Просто в гости, — заверял он меня, а я недоверчиво прищурилась.
И вот когда голову повернула, почувствовав прикосновение его губ к своей шее, и приметила машину Станислава Витальевича. От Антона отшатнулась, и даже застонала сквозь зубы.
— И что? — спросил он, удивлённый моей реакцией. Тоже посмотрел, а я призналась еле слышно:
— Стас.
Стас, видимо, осознал, что я, точнее, мы его заметили, завёл мотор, и машина стала задним ходом со двора выезжать. Антон хмыкнул, наблюдая.
— Деликатный парень. Вот что значит, интеллигенция. Я бы вышел и по морде дал.
Я лицо рукой закрыла.
— Ужасный день.
— А я?
— И ты ужасный. Когда так себя ведёшь.
— Обычно девушкам нравится.
— Я не обычная девушка, — заявила я, и направилась к подъезду.
— Снежинка!
— Не зови меня Снежинкой! — Я открыла подъездную дверь ключом от домофона и дёрнула её на себя. На Антона обернулась и сказала: — Я чувствую себя ледышкой!
Он головой покачал.
— Ты не ледышка. Но если тебе не нравится, я буду звать тебя Зефирчиком.
Пришлось постараться, чтобы не рассмеяться.
— Так я чувствую себя толстой, Антон.
