Я заколебалась. Посмотрела на принца, а тот потянулся и, подхватив мой бокал, поманил в сторону гостиной. Ещё миг на сомнения, и я подчинилась. Интересно, что такого важного он мне расскажет? Прям очень хочется узнать!
Я послушно перешла куда сказали. Столь же послушно села в большое кресло, развёрнутое к камину, где, невзирая на летнее время, потрескивали дрова. Бокал с вином тоже взяла и не слишком удивилась, когда основное освещение погасло, а нам осталась одна-единственная лампа.
Полумрак получился очень уютным и успокаивающим.
– Так что ты хотел рассказать? – отбрасывая условности (ведь мы же теперь команда!), спросила я.
– О-о-о… – загадочно протянул Джер.
Но вместо того, чтобы ответить, наклонился и выдернул из декольте салфетку. Я, конечно, смутилась, но его высочество успокоил:
– Поверь, так лучше, – с полной серьёзностью сказал он.
Потом опустился прямо на ковёр возле моих ног и, раньше чем успела удивиться, стянул с меня туфли.
– Что ты… – нахмурилась я.
– Тшш…
Я застыла, а рука Джервальта скользнула под юбку. Он с такой лёгкостью нашёл и развязал ленты подвязок, что я онемела. Зато когда его высочество потянул вниз чулок, голос вернулся, и я воскликнула, правда почему-то шёпотом:
– Ты что творишь?!
Выпалила и тут же удостоилась строгого взгляда – такого, которому сложно не подчиниться. Я вновь замерла, а наследник таки стащил чулок, и его пальцы заскользили по обнажённой коже.
– Ты что творишь? – повторила уже менее яростно.
А в ответ знакомое:
– Тшш…
Пока я сидела и хмурилась, не зная, как быть, и всё ещё ожидая обещанный рассказ про грабежи и Чашу, Джер приподнял ткань платья и прикоснулся уже губами. Он поцеловал коленку и начал спускаться ниже, одновременно массируя ступню.
Поцелуи были обжигающими, а массаж настолько ненавязчивым, что я окончательно растерялась. Что делать? Сопротивляться или ещё подумать?
А потом раздался тихий стон, и Джервальт пробормотал:
– Это какое-то издевательство над честными принцами…
– В каком смысле? – уточнила я настороженно.
Дикарь вскинул голову, но выше декольте его потемневший взгляд не поднялся. Джер словно приклеился к этому несчастному неприличному кружеву.
– В прямом, – хрипло ответил он. – Я ведь не могу соблазнить тебя пьяную, это не в моих правилах.
И всё бы хорошо, но…
– Кто пьяная? Я?
Я прямо-таки опешила от такой наглости. От этой вопиющей, невероятной клеветы!
А Джервальт наконец смог оторваться от декольте и заломил бровь, и сделал это настолько выразительно, что я ещё и онемела. Несколько бесконечных секунд хлопала ресницами, а потом закрыла глаза и показательно дотянулась пальцем до кончика носа.
