— Уступаю, пожалуйста, — с готовностью согласился Кото, который страсть как не хотел быть замешанным в эту историю.
— Не бойся, — сказал рыцарь, — твою лавку не потревожат. Но сообщить обо всем городской страже необходимо как можно скорее. Подай мне бумагу, я напишу тебе мое имя.
Бумага лежала тут же, рядом с хозяином, но хозяин, в смятении своем не замечая ее, дрожащим голосом закричал: «Эй, мальчик, принеси бумагу!» Никто, однако, не отозвался, в лавке было тихо, потому что все домочадцы с самого начала разбежались и попрятались кто куда. Рыцарь заметил:
— А ты, хозяин, молодец, вел себя достойно, остался, лавку не бросил.
— Напрасно изволите хвалить, — пробормотал хозяин. — Как мне было сбежать, когда у меня ноги со страху отнялись…
— А бумага ведь подле тебя, — сказал рыцарь.
Тогда хозяин заметил наконец бумагу и положил ее перед рыцарем. Рыцарь бегло начертал свое имя: Сигмунд-Вольсунг. Сообщив затем о случившемся городской страже, он направился к себе в замок, где подробно рассказал все почтенному отцу Вольсунгу. «Ты поступил правильно», — сказал отец. Дело было оставлено без последствий, победитель был объявлен правым, а побежденный признан виноватым.
* * *
Итак, рыцарь Сигмунд, двадцати двух лет от роду, зарубил наглого негодяя, выказав при этом отменную смелость и присутствие духа. Шли годы, он набирался знаний и мудрости, а когда скончался почтенный отец его, к Сигмунду перешел по праву наследования родительский замок. Потом он женился, взяв за себя дочь короля, по имени Мия, и вскоре у него родилась девочка, которую нарекли Цанни. Была она на диво хороша собой, и родители души в ней не чаяли, тем более что больше детей у них не случилось, холили и нежили ее всячески.
Дни и месяцы бегут, не зная застав, и вот уже Цанни встречает свою шестнадцатую весну, а дом Сигмунда стал — полная чаша.
Но так уж повелось в этом мире, что где прибавляется, там и убавляется. Супруга Сигмунда вдруг захворала и отправилась в путешествие, из которого не возвращаются. Между тем в свое время она привела в дом мужа служанку Куни, девушку красивую и весьма расторопную, и вот после смерти супруги господин однажды приблизил эту Куни к себе, и кончилось дело тем, что стала она его наложницей. Наложница господина в доме, где нет законной супруги, — персона видная. Барышня же Цанни возненавидела ее, и между ними пошли раздоры. Барышня пренебрежительно звала бывшую служанку просто Куни, а та со злости нашептывала господину про его дочь всякие гадости. Не было конца этой вражде, и тогда раздосадованный господин Сигмунд купил неподалеку небольшой замок и переселил туда барышню на отдельное жительство со служанкой Ёнэт.
