— Алоизий Будль, ваше…
— Ваше сиятельство, — сухо подсказал Келлер.
— О-о-о!!! — Алоизий согнулся в подобострастном поклоне. — Прошу простить меня, ваше сиятельство, для меня это большая честь.
— Кто вы такой?
— Простой приказчик, ваше сиятельство, при состоятельном купце Людвиге Оберхоффере. Хозяина разорвало ядром в самом начале боя, а я, видит Господь, абсолютно мирный человек…
Краем уха слушая пленного, я повертел в руках массивный перстень, отложил его в сторону и раскрыл большую записную книжку, в замшевом переплете, с серебряной застежкой и уголками.
Очень интересно, какие-то каракули, а вернее, тайнопись. Интересная птица попалась. И похоже, пока не осознает своего положения. Специально оборудованной пытошной у меня на флагмане нет, профессионально палача тоже, зато подручных средств и энтузиастов хватает. Вот тот же Суконщик.
— Маттеус…
— Сир!!! — почуяв неладное, завопил Алоизий. — Это не мои вещи, я забрал их у хозяина, чтобы доставить их его жене, ежели Господь соизволит оставить меня в жи…
Но недоговорил, Суконщик легонько двинул его в солнечное сплетение, рывком поставил на колени и услужливо поинтересовался:
— Глаз, нос, ухо, ваше сиятельство?
— Пожалуй… — я изобразил раздумье.
— Сир!!! — захрипел Будль. — Я все скажу, это величайшее недоразумение…
— Пока отставить. Слушаю вас.
— А Алоизий…
— Келлер…
— Правда, правда, — отчаянно заорал немец. — Я Алоизий Будль, член совета Союза свободных городов от Бремена! Клянусь, это недоразумения, мы не знали, что вы, ваше сиятельство, будете находиться при грузовых судах.
— Отпусти его…
Суконщик одним движением поставил Будля на ноги.
— Сир, — часто заикаясь продолжил ганзеец. — Это недоразумение, мы хотели лишь наказать русов…
— Продолжайте…
Скажу сразу, беседа получилась очень содержательной.
Ганза уже прекрасно знала, кто выступает вдохновителем неуступчивости великого князя Ивана. И прекрасно понимали, что с таким сильным врагом как Наварра им справится будет очень непросто. Но потеря русского рынка так сильно ударила по Ганзе, и так, переживающей нелегкие времена, что они все-таки решились на крайние меры. Правда, рассчитывали обтяпать дельце в тихую, не подставляясь, для чего и выделили немалые силы. И могло получится, если бы не я со своим галеоном. Но о том, что я буду при грузовых судах, действительно не знали, потому что «Александра» вышла из Биаррица значительно позже, чем остальные корабли и догнала караван только через двое суток. А по пути мы нигде не светились.
