— Капитан Ульрик Зеедорф, — прохрипел ганзеец на немецком языке. — Я ваш пленник, ваше сиятельство.
— Знаешь кто я?
Потупив глаза, дойч кивнул.
Вот даже как… Хорошо разведка у барыг работает. Ну да ладно, позже разберусь.
— К лекарю его, потом под стражу, — скомандовал я. — И проверьте остальных пленников, среди них должны быть еще кто-нибудь из чинов Ганзы. Что с коггом?
— Потерял управление, грот-мачта надломлена, такелаж в клочья, — быстро отрапортовал Яков. — Но на плаву держится. Тащить за собой будем?
— Будем. И поживее.
Но дело сладилось не так быстро. Пока поправили у себя порванный такелаж, пока заделали течи на «Бремене», пока завели буксировочные канаты — к своим мы отправились только через пару часов.
Я все это время торчал на мостике, умеренно угощаясь родовым напитком и неспешно размышляя о создавшейся ситуации. Пока все складывается просто превосходно. И дело даже не в практически бескровной победе и немалых трофеях, а в самом прецеденте. Грызня Ганзы с Русью это одно, но дойчи умудрились напасть на Наварру, что автоматически приводит их в состояние войны с нами. Теперь мы имеем полное право на ответный шаг. То есть, брать на приз все суда под их флагом, конфисковать товары, недвижимость и так далее и тому подобное. Да, Ганза все еще в силе, но по факту, тягаться с Наваррой и ее союзниками им уже не по плечу. И это торговцы должны понимать, не дураки. Хотя, видно будет. Иногда даже у умных людей мозги отказывают.
Как только «Александра» набрала ход, я спустился в трюм, пообщаться с капитаном и еще одним подозрительным гражданским ганзейцем, назвавшимся простым приказчиком.
Веренвен любезно уступил свою каютку, я уселся в свое кресло, оперативно доставленное туда пажами и приказал привести первым гражданского.
Через пару минут латники притащили худого нескладного мужика средних лет. Слишком хорошо одетого, для купца средней руки. Абордажники обошлись с ним довольно милостиво, на худом лошадином лице почти не просматривалось побоев, кроме разбитой брови и расквашенной нижней губы.
— А это было при нем, сир… — Келлер сгрузил на столик кучку вещей, а потом положил сверху кинжал и меч.
Опять же, слишком дорогие, как для простого человека, пускай даже средней состоятельности.
— Кто вы такой? — я взял со стола толстую золотую цепь с массивным медальоном, на котором был выгравирован какой-то герб.
Ганзеец связанными руками одернул на себе шитый серебром бархатный дублет и речитативом доложился на немецком языке.
