Как бы беда не случилась.
Тоже подробней рассмотрел их. Я уже видел такое, к счастью или к сожалению. Гордая бедность. Лица и шеи чистые, как и руки, под ногтями грязи нет, платья хоть и потёртые, с заплатами, но аккуратные, видно, что за собой и своими вещами следят. Взгляд девушки не бесстрашный, опасается меня, но твёрдый, непреклонный. Я видел таких людей во многих поселениях разных стран, после того как бедность и разруху им принесли те, кто нёс свободу и правильные ценности. С этими же девочками так поступили собственные соотечественники, собственные семьи.
— Марит, посмотри, ему нужнее, — заканючила девочка. Кали, получается.
— Да, конечно, — подняла глаза Марит. — Можешь отдать.
— Держи, — снова она протянула мне яблоко.
Взгляд прикипел к фрукту.
— Сейчас, погоди, — сказал я, наклоняясь к мешку. В комнате стражи Пространственной Ямы, как назвал оружейную мой попутчик, мы нашли тайник. Его в общем-то не особо и прятали. Более пяти десятков золотых монет и ещё больше серебра. Я сгрёб это богатство, не став даже считать. Двадцать медяков — одна серебрушка, пятьдесят серебрушек — одна золотая. Немаленькая заначка. Как я и думал, оставшись без пригляда, охрана превратилась в воришек.
Достал из мешочка с монетами золотую.
— Давай меняться? — протянул монету девочке.
— Нет! — твёрдо сказала Марит. А глаза Кали стали как блюдца, она завороженно смотрела на монету в моей руке.
— Мне не жалко. И ничего взамен не надо, даже яблока, — тьфу, теперь и с Марит стал говорить как с маленькой.
— Нет, — повторила Марит, Кали повернулась к ней и несколько раз дёрнула за подол платья. — Хорошо. Медь. Если есть. Серебро, и тем более золото, просто отберут… хорошо, если просто отберут, — последние слова прошептала девушка.
Как же меня это всё достало! Сколько можно испытывать моё терпение, мои нервы?!
Я рванул к мешку, нашёл мешочек с монетами и стал в нём копаться. Нету. Нету! Вытряхнул мешочек, монеты рассыпались, перемешались с остальными вещами. Нет. Ничего нет.
Встал. Почему-то не могу посмотреть им в глаза. Как будто это я виноват во всех их бедах и трудностях.
— Нету, — сказал себе под нос. Глаза Кали, видевшей как я копаюсь в куче золотых и серебряных монет, застыли двумя зимними озёрами.
Марит взяла яблоко из руки девочки, подошла, взяла мою руку и положила в неё фрукт.
— Не надо, — жестко сказал я. Руку отдёргивать не стал, боясь её напугать.
Девушка улыбнулась. Сделала ещё один шаг ко мне. Её лицо оказалось прямо напротив моего. Она приложила руку к моей груди. Прикрыла глаза. Её рука скользнула чуть ниже, переместилась вбок.
