— А дамы? — Максу, оказывается, со мной бухать не по приколу, его, видите ли, только фас и профиль задрапированных в платья гениталий способен вдохновить на подвиг гнусного существования в этом государстве прирождённых рабов и…
— Макс, погоди немного, не грузи, щас я тоже грамм двести лясну — до твоей кондиции, тогда и поговорим о проклятьем заклеймённых.
Обижается, но молчит — претензии не предъявляет, и на том спасибо.
Покупаем на базаре, в ларьке, самой дешёвой бодяги — моего фортнокса впритык хватает: без сдачи. И топаем к Овчаловой, подруга как-никак, должна понимать, что мы не алкоголики — без баб только профи хронают, а мы так, любители: нам тампоны для общения необходимы, чтоб вдохновиться на гнусный подвиг.
— А она рада будет? — интересный вопрос, я бы даже сказал неординарный.
— А куда она денется?
Когда припрёмся, ей, если разобраться, отказаться нельзя будет — РАСПОСЛЕДНЯЯ СУКА В ТАКОЙ СИТУАЦИИ НЕ ОТКАЖЕТ, а она…
Двери открывает Марунц — не лучший вариант, но нужные прелести на положенном месте задрапированы.
— Привет, а Оля дома? — издалека подхожу, для завязки разговора: ведь в нашем деле главное что? — шокировать. Пока тёпленькая.
— Шакил, ты шо пьяный?
— Посторонись, — отодвигаем негостеприимную девочку и проходим в квартиру, — Нет, трезвый как горный хрусталь, но ты правильно всё поняла.
Я ожидал, что водка окажется не ахти, и отчётливый запах ацетона меня не расстроил, но устойчивый вкус клея ПВА…
— Мальчики, мы хотим пива! — Овчалова эротично надувает губки (face?32 «маленькая кися капризничает»).
— Оленька, зайка, понимаешь… — напоровшись на безумный взгляд Макса, замолкаю.
Оля, хочешь пива — дай денег, а потом пойди и купи! Да, чуть не забыл: мне того же и вдвойне, и пачку гандонов — для создания романтической атмосферы… Конечно, вслух всё это я не говорю, потому как Макс разорвёт моё бренное тело на части, имени даже не спросит — я прекрасно вижу: он в джентльмена поиграть вздумал, типа, гусары денег не берут.
Короче, совершенно пустые, топаем по тёмным дворам — за пивом.
— На какие шиши? Или приныкал немного?
Сильнее оскорбить я его вряд ли смог бы. Идём молча — недовольные друг другом.
Навстречу трое. Рослые, откормленные, кожаные куртки, бритые черепа — унитазные цепи из рыжья даже в темноте как вожжи колесницы Гелиоса — блестят и озаряют.
— Извините, пожалуйста, — кто? кто это рядом говорит? Макс?! совсем безумец или давно голову не проламывали? — Вы не могли бы ссудить нам небольшую сумму. Дело в том, что нам на пиво немного не хватает…
