Сердце продолжало биться чуть чаще, нежели следовало, но это пройдет, должно пройти.
– Полагаю, в данных обстоятельствах я имею право на Шарлотту. Иногда, разумеется.
Зашуршали извлеченные из-под пресс-папье листы бумаги. Прежние, чистые, без водяных знаков, Гийом убрал в один из ящиков стола.
– Каких обстоятельствах, месье?
Желание уйти вновь стало практически нестерпимым. Шарлотта мысленно сжала кулаки. Она не желала повторения истории с Мишелем, хотя Гийом Бош в сто раз лучше его и при определенных условиях… Девушка отогнала греховные мысли. Условий не существует. Она экономка, а он хозяин, странный, переменчивый. И Шарлотта уже не столь глупа, чтобы влюбиться. Хватит, довольно!
– Отныне вы слишком тесно связаны со мной, – после короткого молчания пояснил Гийом. Догадался он или нет об истинной подоплеке вопроса, осталось загадкой. – Зеркало, моя мать и прочие тайны дома делают нас почти единым целым, нравится вам это или нет. Именно поэтому я сделаю все, чтобы преступники понесли необходимую кару. Пожалуйста, расскажите о них, – вкрадчиво, непривычно мягко попросил Гийом. – А после поужинайте со мной, я соскучился по обществу.
Обругав себя за нелепые предположения, Шарлотта сосредоточилась на недавнем прошлом. Странно, после слов хозяина юлить расхотелось, и, словно заговоренная, девушка поведала всю правду. Гийом спокойно выслушал ее, ничем не выказав неудовольствия тем, что экономка рылась в прошлом его семьи. Зато он несколько раз попросил уточнить приметы нападавших.
– Позовите Жана, – поставив последнюю точку в записях, попросил господин Бош. – Записку нужно немедленно доставить моему заместителю. Максимум через неделю те господа предстанут перед судом. Даю три шанса из пяти, что их осудят.
Гийом несколько раз сложил лист бумаги и запечатал личной печатью. Осоловелый от еды Жан унес его в полицейский департамент. Хозяин и экономка спустились вниз, в столовую. Господин Бош снова придерживался за перила и часто останавливался, чтобы перевести дух, но время от времени, когда, как ему казалось, Шарлотта не видела, менял походку, чуть ли не перепрыгивал через ступеньки.
– Сегодня я выйду на вечернюю прогулку, – повязав салфетку, поставил перед фактом Гийом.
Он отмел возражения как смехотворные:
– Длительное затворничество отрицательно сказывается на здоровье.
Шарлотта так не считала и потратила битых полчаса, пытаясь переубедить хозяина. Однако он упрямо стоял на своем. Тогда девушка зашла с другой стороны, вызвавшись сопровождать его. Она не желала выслушать упреки врача, который поручил господина Боша ее заботам. Но Гийом и тут оказался хитрее:
