– Не возражает, – кивнул Храмов, который так же присутствовал при разговоре.
– Тогда мы можем поехать прямо сейчас.
Так мы и поступили.
Единственное условие, которое поставил Храмов – взять с собой хотя бы Ваню. Я и взяла, чего тут спорить?
Нил удобно устроился в слинге, обнимая меня за руку, которой я его поддерживала. Детка моя…
Все, я готова, можем ехать.
* * *
Лицо папаши, когда мы заявились с Романовым, торжественно извлекли мой дневничок, и глава охранки прижал его к сердцу, надо было видеть.
И глаза…
Я навеки сохраню это в своей памяти. Жаль, рисовать не умею, еще бы и нарисовала. Вот чертить, план здания набросать, это пожалуйста, а чтобы человека, там, или собачку, цветок красивый…
Это – не мое.
Многое мне бы высказал князь Горский, но тут лучше не вякать. С Романовым шутки плохи, это все знали. А потому…
– Мария, передай супругу, я хотел бы приехать сегодня.
– Может быть, завтра, папенька? Мой супруг себя не слишком хорошо чувствует… он слегка утомился.
Намек мужики поняли. И князь кивнул, мол, завтра приеду.
Я передала приветы сестричкам и откланялась.
У меня были еще два дела. И оба хотелось осуществить без свидетелей.
* * *
С Романовым мы расстались за воротами особняка. Ваня посмотрел на меня.
– Маш, куда теперь?
– На почту.
На почте я много времени не провела. Просто сложила в деревянные ящички побрякушки, которые некогда позаимствовала у дам в больнице, и отправила по нужным адресам. Благо, узнать их несложно, в Альманахе и такое печатают.
Да и чего скрывать?
Где живет князь Горский?
В резиденции Горских, ясно же!
Где живет Романов? В резиденции Романовых. И адрес половина столицы знает. А вторая может легко найти, просто спросив.
Так что я отправила побрякушки законным владелицам и порадовалась. Все, больше этого груза на моей совести нет. Я страховалась тогда, это было. Но воровкой быть никогда не хотела.
Но мне просто повезло. Повернись дело иначе – и эти побрякушки могли мне жизнь спасти.
Второй пункт…
Кладбище.
Андрей Васильевич.
Я успела узнать, и где его похоронили. Так что цветочный магазин на очереди. Мне нужна большая красивая корзина цветов. Четное число.
И лента с надписью.
«С любовью».
Больше я ничего не напишу. Права не имею. Да и кто я Андрею Васильевичу? Не родственница, не подруга, не, не, не…
Просто одинокая душа, такая же, как он сам.
Просто человек, который ему обязан жизнью.
Как же грустно и тоскливо, когда уходят хорошие люди…
* * *
На кладбище было тихо и грустно.
