, кто не озирался на то, откуда он родом, для кого дружба, честь и патриотизм были превыше всего…
Нам, иностранцам, это кажется странным, такой конгломерат творческих личностей, воплощавших свои идеи независимо от национальностей…
* * *
Наверное, баррикады в Киеве можно было бы понять в 1991 году или вскоре после того, но восстание вспыхнуло в 2014-м, с прологом в виде «оранжевой революции». Это были годы, когда Россия и Европа еще могли вмешаться и предупредить подобное развитие событий. Следует помнить, что европейские страны, в которых живут самые большие украинские общины, – это Германия, Италия и Польша. Говорить о том, что в России есть украинские общины – нелепо, потому что за столетия кровные отношения между русскими и украинцами настолько переплелись, что их зачастую нельзя отличить, как вы можете видеть в следующей истории.
* * *
Когда Диегуито ругался, то начинал как извозчик, а заканчивал, как поэт. Ругался он редко, пару раз в год, но когда на него нападала эта бесовская блажь, то он останавливался только после того, когда исчерпывался весь запас эпитетов, адресованных Жителям Небес.
Он не был тосканцем, как вы могли бы представить, а происходил из области Апулия, из поселка Альтамура на юге Италии, где, по его мнению, народ жил в домах, украшенных мрамором, когда в Баварии дома все еще стояли на сваях.
Я называл его Диегуито, потому что он входил в часть команды иностранных журналистов в Москве, небольшой такой футбольной команды, которая проводила свой турнир против российских журналистов, дипломатов и полицейских. В общем, это было на уровне любительских матчей, но Диегуито обладал опытом и точным победным ударом в ворота. Поэтому он был любимцем иностранной прессы, аккредитованной в Москве, которая тоже играла в команде с зарубежными дипломатами, начиная с партий в теннис и заканчивая футболом, при этом с различным успехом – проигрывая или выигрывая, но поддавалась, когда играла против работников министерства внутренних дел.
Он работал с утра до позднего вечера в Москве в дни неудавшегося переворота 1991-го. В обычное время он добирался до службы за час и возвращался домой через час после окончания рабочего дня. Он не был боссом, но для всех дела обстояли так, как если бы он им был. Потому что его непосредственный начальник дал ему полный карт-бланш, поскольку босс должен был ходить на приемы, на встречи с послами и гендиректорами российских газет, а также в банк, чтобы снимать деньги для выплат зарплат местным сотрудникам.
