По крытой галерее прокатился мощный удар.
— Клянусь Юпитером, — воскликнул Корвус, стукнув палкой по полу. — Вы всё еще болтаетесь без дела?
Если бы у Сэма спросили, кем он хочет стать в будущем (точнее, в прошлом — две тысячи лет назад, раз уж на то пошло), он бы без сомнения ответил: «Только не мальчиком-банщиком в римских термах». На первый взгляд, такая работа по плечу любому, но на деле — изнурительный труд. После того как Трималхион, чернокожий раб без двух пальцев на руке, объяснил Сэмюелу азы профессии, его в буквальном смысле послали в баню.
Сначала отправили в раздевалку, куда один за другим приходили многочисленные посетители: нужно было просто забирать у них одежду, складывать ее в шкафчики и взамен выдавать полотенца. Легкотня… Вот только Корвус, проходя мимо, посчитал, что молодой парень такого сложения может быть использован более эффективно, и Сэма отправили в кальдарий — горячий зал, что-то вроде древнего варианта сауны. Сэму полагалось следить за чистотой бассейна с горячей (очень горячей) водой и тереть его грубой щеткой. Отчищая бассейн, Сэм увидел, что мозаика на дне изображает прекрасную белую лиру, которую держит в руках полуобнаженная пара. Казалось бы, ничего особенного, вот только инструмент имел форму буквы U с расходящимися концами, а в середине лиры был изображен круг. Логотип «Аркеоса» на дне древнеримского бассейна!
Потрясенный своим открытием, Сэмюел бросил щетку и побежал к Трималхиону:
— Простите, вы случайно не знаете, кто сделал мозаику на дне бассейна с горячей водой?
— Мужчину и женщину с лирой? Ее несколько лет назад переделали. Занимался этим Октавий, местный мастер. А что там такое, откололся кусочек?
— Нет, просто она мне очень понравилась. А в термах есть еще мозаики вроде этой?
Трималхион задумался.
— Пожалуй, больше нет. И вот, знаешь, ты спросил, и я вдруг вспомнил: по-моему, эту картинку придумал кто-то из рабочих Октавия. Странный такой был парень, исчез сразу же, даже не стал денег за работу требовать. Но рисунок успел придумать во всех подробностях, и мастеру понравилось, так что… Якобы такая лира приносит счастье и процветание… Ну, насколько я понял. Ладно, — вдруг спохватился он. — Возвращайся к работе, Корвус наверняка где-то рядом…
Корвус и в самом деле не замедлил явиться. Обнаружив, что Сэм покинул пост, он пригрозил палкой и в качестве наказания отправил нерадивого раба на палестру для выполнения такой работы, которую Сэмюел не мог бы вообразить даже в самых страшных кошмарах. В течение получаса он ходил по двору с горшком, в который мужчины облегчались в перерывах между двумя тренировочными боями или игрой в мяч. Затем он выливал мочу из горшка в большой чан, стоявший в отдалении, и прачки использовали ее для стирки белья. Стирать белье мочой — это вообще надо додуматься!
