Майор представил всех присутствующих, и Проскер вручил Дортмундеру и Келпу свои визитные карточки, приговаривая: «На случай, если я когда-нибудь понадоблюсь, хотя, конечно, все мы надеемся, что до этого не дойдет». И хихикнул, и подмигнул. Потом они все снова уселись и как раз собрались приступить к делу, когда вернулся секретарь с напитками на подносе. В конце концов справились и с этим, секретарь удалился, дверь была закрыта, и Проскер сказал:
— Джентльмены, я редко даю своим клиентам совет, который нельзя найти в книгах по юриспруденции, но в случае с вашим другом Гринвудом сделал исключение. «Алан, — сказал я, — мой вам совет — связать веревку из простыней и что есть сил уносить отсюда ноги», Джентльмены, Гринвуда поймали с поличным, что называется, взяли тепленьким. Они не нашли у него этого вашего изумруда, но им ничего такого и не нужно. Он бегал по Колизею в форме охранника и был опознан полудюжиной настоящих охранников как человек, находившийся с Изумрудом Талабво в момент ограбления. Они прихватили Гринвуда готовеньким, и я ничего не смогу сделать для него, что я ему и сказал. Его единственная надежда — покинуть его теперешнее помещение.
— Что слышно об изумруде? — спросил Дортмундер.
Проскер развел руками:
— Он говорит, что в этом смысле ему удалось выйти из положения. Он говорит, что ваш коллега Чефвик отдал камень ему и что он спрятал его прежде, чем его схватили, и еще он говорит, что теперь камушек спрятан в надежном месте, о котором никто, кроме него, не знает.
Дортмундер сказал:
— Уговор такой — мы вытаскиваем его из тюрьмы, и он вручает нам изумруд, чтобы все получили то, что было положено.
— Абсолютно верно.
— И вы будете посредником.
Проскер улыбнулся.
— В определенных пределах, — сказал он. — Я ведь должен оградить себя.
— Зачем?
— Зачем? Затем, что я не хочу, чтобы меня арестовали, я не хочу, чтобы меня лишили звания адвоката, я не хочу занимать камеру рядом с Гринвудом.
Дортмундер покачал головой.
— Нет, я имею в виду, зачем бы вам вообще быть этим посредником? Зачем хотя бы на дюйм высовывать голову?
— О да! — улыбка Проскера сделалась скромной. — Каждый делает то, что может для своего клиента. И конечно, если вы в самом деле спасете юного Гринвуда, он сумеет значительно больше заплатить по законному счету, не так ли?
— В некотором роде по незаконному счету на этот раз, — сказал Келп и хохотнул.
Дортмундер повернулся к майору.
— И мы снова начинаем получать зарплату, верно?
