Потом майор Кротов рассказал о том, какой будет в его воображаемом доме-мечте третья комната, четвертая, пятая и еще многие-многие другие. Трудно было представить, что он продумает детали будущего дома с такой пугающей скрупулезностью, однако оказалось, что Кротов относится к своей мечте очень серьезно.
Пришлось Зимину сидеть и слушать. Толку от подобной информации не было никакой, но встать и уйти, прервав на полуслове разговорившегося Кротова, не хватало духу.
В кабинет вошла Марго и села рядом с Зиминым.
— Давно слушаешь? — спросила она шепотом.
— Минут десять, — признался Зимин.
— Подожди, Кротов, — сказала Марго решительно. — Запомни, что прервался на описании тридцать четвертой комнаты. Потом продолжишь. А сейчас выслушай меня. Тебе еще рано становиться бессмертным, ты еще не пожил в Усадьбе среди избранных.
— Кто это такие — избранные?
— Это очень богатые люди.
— У меня много денег.
— Они обладают властью.
— И я руководитель. Сейчас прикажу что-нибудь Зимину, и он выполнит.
— Разница в том, что они могут его убить, а ты нет.
— Не хочу убивать Зимина, мне он еще понадобится. От него можно получить прибыль.
— Это правда.
— Я уверен.
— Но почему ты не хочешь жить в Усадьбе?
— Мне и здесь хорошо.
— Скучно с тобой, Кротов, — сказала Марго сердито и направилась к выходу.
— Будешь еще говорить с ним? — спросил Зимин.
— Нет, он твой.
12. Майор Кротов и сознание
Давно пора было бы привыкнуть к тому, что люди по природе своей существа странные. Но одно дело знать эту простую истину теоретически, философски осмысливать первопричины возникновения этой странности, и совсем другое, встретить живого человека, абсолютно лишенного способности мечтать и не умеющего строить планы на будущее, которому недоступны простейшие человеческие чувства. Самое смешное, что, скорее всего, именно эти особенности позволили Кротову стать начальником. Надо полагать, что способность при необходимости внезапно ограничивать чувства и интеллект помогает руководить. Зимин никогда не думал о майоре Кротове, как о человеке с ограниченной человечностью. И вдруг оказалось, что это простое предположение помогает многое понять в его поведении. Зимин мог только догадываться о том, как Кротов поступает в других жизненных ситуациях, когда не строит из себя начальника. Об этом, наверняка, можно будет расспросить Марго. Но что-то подсказывало ему, что рассказы эти человечности Кротову не добавят.
Принцип ограниченной человечности должен быть обязательно учтен при записи сознания Кротова. Горский лучше знает, как это сделать. Самому Зимину не хотелось заниматься Кротовым. Он не знал правильного ответа на вопрос — почему? Имелось три правдоподобных догадки, но выбрать из них самую главную было очень трудно. Ему надоело заниматься наукой. Не было желания тестировать внешнюю копию Кротова. И главное, ему хотелось стать писателем. Проще всего было развернуться и уйти. Зимин не мог так поступить, этому мешало врожденное чувство ответственности, которое ему в раннем детстве привили родители.
