— Панагия му[27], — шептала Ирини, склонив голову, как во время молитвы.
Мария, сидевшая рядом, взяла ее за руку.
— Не волнуйся, мама, — сказала она ласково. — Придут греки и спасут нас.
— Ты так думаешь? — спросила Ирини, сразу повеселев.
— Конечно!
Ее маленький сын топал вокруг стола, не обращая ни на кого внимания.
Ирини Георгиу взглянула на Маркоса. Он знал, что она думает о Христосе.
— Уверен, он скоро будет с нами, — сказал он.
— Не могу этого слышать! — не выдержал Василис Георгиу и ринулся к двери. — Почему Макариос не договорился с турками?! Разве они не хотят того же? Они могли бы скинуть этого Сампсона вместе! А теперь видите, что происходит!
Он разговаривал сам с собой. Все были с ним согласны, но что они могли сделать? Даже Маркос понимал, что слова бесполезны. Голос диктора в воцарившейся тишине звучал громче. Всех годных к военной службе мужчин призывали встать на защиту Кипра.
Маркос и Паникос переглянулись.
— Придется идти, — сказал Маркос. — Я поведу машину.
— Панагия му! — Ирини в ужасе перекрестилась. — Только не вы! Пожалуйста, только не вы!
Голос по радио повторил инструкции. Медлить было нельзя.
Паникос обнял Марию, которая с трудом сдерживала слезы. Он погладил ее округлившийся живот.
— Не волнуйся, мама, — сказал Маркос. — Они увидят, что из нас никудышные бойцы.
Он был уверен: Саввас Папакоста найдет способ освободить от воинской повинности себя и своего первого помощника. Что касается Паникоса, он был не в той физической форме, чтобы защищать страну.
После их ухода Василис, зная, что не годен к военной службе, отправился в кафенион, где около часа спорил с друзьями. А вернувшись, забылся сном, что помогло ему избавиться от гнева и излишков зивании.
В доме Ёзканов было меньше возмущения, но столько же страха. Турки-киприоты знали, что последние события делают их уязвимыми. Они боялись возмездия и знали, что станут его жертвами.
Многие молодые люди вступали в ряды ТМТ, чтобы защитить свои общины, и Эмин Ёзкан умоляла сына остаться дома.
— Какой в этом толк? — повторяла она. — Ты не знаешь, как оружие в руках держать!
Али не отвечал. Мать ничего не знала: он мог разобрать и собрать полуавтоматический пистолет за три минуты. Столько деревень нуждалось в вооруженной защите! Он не мог сидеть сложа руки и слушать новости по радио, ему не терпелось пустить в ход оружие.
Ночью, когда все пытались уснуть, он шепотом сообщил Хусейну, с которым жил в одной комнате, что уходит.
