Мисс Лилач некоторое время смотрела на него, опираясь подбородком на руку.
— Продолжайте, — наконец сказала она резким тоном.
Он правильно догадался, о чем она подумает, но она не покажет это, черт побери! Что с того, если даже он и сумасшедший? Живя в этом мире, немудрено сойти с ума.
Он с минуту смотрел на свои руки, очевидно, собираясь с мыслями.
— Видите ли, — сказал он, — у него машина, изобретение, которое анализирует мозговые волны и управляет ими.
— Вы хотите сказать, что он одержимый ученый с адской машиной?
Клиент слабо улыбнулся.
— Я, наверное, не так выразился. Нет, мне кажется, у него очень хорошая репутация, как у исследователя, и он искренне хочет помочь людям. Я уверен, что у него нет намерений повредить мне или кому-нибудь другому. Мотивы у него благородные.
Встретив на мгновение разочарованный взгляд Черной Вдовы, он запнулся.
— Машина… Не могу сказать, как она действует, но он использует ее, чтобы держать мой мозг в ж-стадии, так он это называет. Этот термин обозначает особый сон, когда человек видит сновидения. Он отличается от обычного сна. Хабер гипнотически усыпляет меня, потом включает машину, и я сразу же начинаю видеть сон. Обычно так не бывает, насколько я понимаю. Машина заставляет видеть сны. Я думаю, она их усиливает. И я вижу во сне то, что он мне внушил.
— Гм. Похоже на нехитрый прием старомодного психоаналитика, с помощью которого он объясняет сны. Но вместо этого Хабер внушает вам под гипнозом содержание снов? Следовательно, я заключаю, что он с какой-то целью погружает вас в состояние, в котором вы видите сны. Установлено, что под гипнозом человек может сделать почти все, чего не сделал бы в нормальном состоянии. Это хорошо известно с середины прошлого века и установлено законом после дела Сомервилл против Яроджавски в восемьдесят восьмом. Есть у вас основания считать, что доктор внушает вам что-либо опасное, что является для вам морально неприемлемым?
Клиент колебался.
— Опасное, да. Если считать, что сон может быть опасным. Но он мне ничего не велит, только видеть сны.
— Сны, которые он вам внушает, вызывают у вас отвращение?
— Он не злой человек. У него добрые намерения. Я возражаю только против того, что он использует меня как инструмент, как средство, пусть и для достижения благородных целей. Я не могу судить его — мои собственные сны имели аморальный эффект, поэтому я и пытался подавить их наркотиками, в результате чего и впутался в эту историю. Я хочу выбраться из нее, избавиться от наркотиков, вылечиться. Но он не лечит меня. Он меня побуждает к новым снам.
