Гондола семьи Контарини-Боволо уже покачивалась у водного подъезда Ка’Виченте; гондольер помог мне войти, закрыл дверку кабины и оттолкнулся веслом от причала.
Глаза Франчески весело блестели сквозь прорези такой же, как у меня, маски colombina, но совершенно белой. Белым был и ее наряд, отделанный алыми и зелеными кружевами; Витторе был наряжен Пьеро.
– Надеюсь, ты перекусила? – поинтересовалась Франческа после взаимных приветствий. – А то сегодня бал короткий и без ужина, только шампанское.
– Я обедала поздно, только к пяти вернулась из Медиоланума, – махнула я рукой.
– И как, договорилась? – серьезно спросил Витторе; свою полумаску он крутил в руках.
– Да, все отлично. Завтра приедет мой коллега, профессор Ди Майо. Мы вместе посмотрим Карло и решим, когда назначить операцию. Думаю, через неделю…
– Понятно… – он замолчал и стал смотреть в окно.
Франческа придвинулась ко мне, обдав ароматом каких-то цитрусовых духов, и спросила полушепотом:
– Я знаю, что Маргарет собиралась к тебе заехать сегодня. Была?
– Была, – не стала отпираться я. – Но не застала. Оставила карточку и подарок. Думаю, я ее увижу сегодня?
– Ну еще бы!
– Нам еще минут двадцать дороги, не меньше. Расскажи мне пока, почему сегодня короткий бал?
– Последний день карнавала, – Франческа плавно повела рукой с веером. – Ровно в полночь погаснут фонари, все освещение в городе на полчаса будет выключено, кроме светильников на лодках. В темноте гости бала снимают маски и идут к своим гондолам. Все, finite!
– А как же в городе в это время – ну, туристы, например?
– Ну, если они не сидят в своих гостиницах в такое время, то им же хуже, – она пожала плечами.
– Вот небось Ночная гильдия ждет этого момента?
– Ну что ты! Они блюдут правила еще строже, чем судьи! Если кто-то попробует осквернить последнюю ночь карнавала, его просто выкинут из города.
– Вот как… – тут я вспомнила о загадочной обмолвке Массимо и схватила Франческу за руку. – Слушай, а что сегодня случилось в городе? Мой гондольер обмолвился, мол, приливной волной что-то принесло, но так и не сказал, что именно.
Моя собеседница вздохнула и покосилась на мужа. Тот отчетливо пробормотал:
– Болтливый мальчишка, – и потом добавил: – Рассказывай уж, что тут скрывать.
Франческа вздохнула еще раз и сказала:
– На ступени причала возле Дворца дожей вынесло сетку, а в ней была отрубленная рука.
– Человеческая? – глупо спросила я.
– Ну конечно! – с досадой ответил Витторе. – И самое скверное то, что в ней мертвой хваткой была зажата corno ducale.
