Свет возвращался такими же волнами невидимого прибоя, какими покидал меня. Боль в горле уже не казалась невероятно острой и теперь скорее напоминала ощущения при ангине с осложнениями. В общем-то на грани пробуждения я и решил, что перебрал холодного вина и теперь придётся полоскать горло всякой дрянью. Потом мысли немного очистились и пришло осознание, что простым полосканием дело не ограничится. И лишь окончательно вспомнив, какая гнусность со мной приключилась, я вынырнул из серой дрёмы и открыл глаза.
И сразу увидел Оксанку в белом платье. Всплеснулась радость, что Леди удалось сбежать от мерзавца, предавшего её. Потом я рассмотрел женщину получше и понял, что вижу не платье, а больничный халат. Сам я лежал на койке. Вокруг – голубые стены палаты, на соседних трёх койках – незнакомцы с планшетами и телефонами, а в окна бьёт яркое солнце.
– Ну слава богу! – Жена облегчённо вздохнула. – Мишка, знал бы ты, как меня напугал! Надо же, на ровном месте такая ерунда!
– Что случилось? – Голос был неузнаваемым, скрипучим и тихим.
– Молчи. Доктор сказал, что тебе пока нельзя напрягать голосовые связки. – Жена посмотрела в сторону двери и покачала головой. – Хотя эти коновалы и сами не могут понять, в чём дело.
Я поднял руку и ощупал шею. Обнаружил что-то типа марлевой повязки и ощутил резкий запах чего-то, напоминающего йод. Горло на сердцебиение отзывалось тупой болью, но думаю, если бы мне реально перерезали глотку, то эффект получился бы намного сильнее.
– Сколько времени? – просипел я, и Оксанка нахмурилась.
– Молчи, засранец, кому я сказала? – Она убрала мою руку от шеи и легко сжала пальцы. Потом улыбнулась. – Полдня прошло. Сегодня утром ты подскочил, перевалился через меня и упал на пол. Начал хрипеть. Да так страшно! А изо рта – кровь. Я перепугалась до смерти, давай звонить в неотложку. Те, слава богу, приехали быстро, но понять ничего не могли: откуда кровь и что случилось. Забрали в больницу. Тут тоже все в шоке: внутренние органы в порядке, а внутри на гортани – кровоточащий рубец. Такое впечатление, будто тебе горло перерезали, только – изнутри.
