Проходят минуты, лишь звуки ее слез наполняют воздух, пока я потираю ее спину. Решаю, что сейчас лучше ничего не говорить, потому что не хочу, чтоб она стала чувствовать себя еще хуже.
В конце концов, ее слезы начинают затихать, и она нарушает тишину.
— Не могу не задаться вопросом, поступил бы он так же, если бы мой отец был еще жив.
— Не знаю, Блондиночка. Очевидно, он - ублюдок, так что, возможно, это был бы всего лишь вопрос времени.
Несколько минут тишины, прежде чем она говорит снова.
— Он использовал смерть папы против меня, — сообщает она, и намек на гнев смешивается со слезами в ее голосе. — Использовал ее, чтобы приблизиться ко мне... прикоснуться ко мне.
Кровь беспощадно пульсирует по венам, сливаясь с глубоко укоренившимся гневом, горящим внутри меня. Я пытаюсь дышать сквозь эмоции, продолжая потирать ее спину, чтобы успокоить ее.
— Я чувствовала себя такое грязной, когда уходила оттуда, — шепчет она. Поражение в ее голосе разрушает спокойствие, которое я так отчаянно пытаюсь удержать.
Я перекатываюсь через нее, удерживая верхнюю половину тела над ней.
— Ты не должна чувствовать себя грязной, СиСи! Это его вина, не твоя. Он - гребаный извращенец. Ты не сделала ничего плохого. Ты меня слышишь?
Она смотрит на меня, отчаяние сияет в ее глазах.
— Я скучаю по папе, — признание выходит с всхлипом, разрывающим мне сердце.
Опускаюсь на нее, удерживая свой вес.
— Скажи мне что делать, Bella, — шепчу я, чувствуя себя чертовски беспомощным. — Скажи мне, как сделать так, чтобы тебе стало лучше.
Я сделаю что угодно, чтобы она не страда так, как сейчас.
— Просто продолжай обнимать меня.
Самое легкое, что она могла попросить. Я не только делаю именно это, я так же поцелуями убираю каждую слезинку, которая падает на ее щеки, молча обещая отомстить человеку, который стал их причиной.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТЬ
Гейб
На следующее утро я тихо выхожу из квартиры СиСи, планируя вернуться до того, как она проснется. Как бы сильно мне не хотелось остаться с ней в постели, прямо сейчас мне нужно разобраться с одной проблемой. Ярость, поглощающая меня, не собирается исчезать, пока я не сделаю то, что следует, и этот ублюдок не заплатить за свои действия.
Смех достигает моих ушей, когда я пробираюсь по коридору. За углом обнаруживаю двух мальчишек, которых видел в тот вечер, сидящих на полу и смеющихся над чем-то в своих телефонах.
Идеальный выбор времени.
— Привет.
Они подпрыгивают от моего приветствия, очевидно не слыша, как я подошел. Оба поднимают головы, чтобы посмотреть на меня, глаза широко раскрыты, они нервничают.
