Лето в этом году явно не спешило радовать столицу. Приняв эстафету у дождливого и промозглого мая, оно скрывало от москвичей солнце уже почитай недели две, а то и все три. Говорят, такая погода приводит к массовым психозам и обострению депрессивного синдрома. А еще болтают, будто общее количество солнечных дней на планете с каждым годом сокращается. Интересно, кто все это вычисляет и какими методами?
Александр Валентинович, закаленный и сильный духом, никогда не считал погоду серьезным фактором текущей обстановки. О чем он всерьез беспокоился сегодня, так это о судьбе Антона. Два дня от того не было известий, и вот вчера, за полночь, он получил на мобильный странное сообщение, отправленное с незнакомого номера и изобилующее орфографическими ошибками:
«Я в золяторе тут на пр. мира, следак иаков мы пьем меня арестовали».
В указанном районе не было никаких изоляторов, но некоторые милицейские конторы имелись. А при них могли быть места временного содержания задержанных лиц. Все было понятно, кроме фразы «мы пьем». Судя по ней и по «почерку», Антону не так уж и плохо в этом самом «золяторе», в обществе следователя… Иакова.
«Может, он пьяный где, дурачится? В Воронеже, с Игорьком?» – на всякий случай подумал Тихонов.
Но тут же рассудил: это слишком легкомысленно и безрассудно для осторожного Антона. Да и вряд ли он решился бы, даже ударившись в бега, сейчас отправиться в такую даль.
Тихонов сидел у себя на даче и напряженно думал. К ногам привалился верный пес. Журчала вода в бассейне.
Александру Валентиновичу нужен был план действий – Антона необходимо выручать, цитируя «Машину времени», из «цепких лап родины». Да и пора приступить к изучению присланного Плукшиным письма.
Александр Валентинович все сделал, как просил старый приятель: прочел первую часть послания, обнаружил таблички, затем надежно их упрятал. Оставалось прочесть оставшуюся часть письма. Может быть, там будет какое-нибудь внятное объяснение происходящим вокруг странным событиям… Тихонову очень хотелось в это верить.
