– Не понял?
– День варенья у меня сегодня.
– О как… А что молчал-то? Ты скрытный, брат… Все, все, молчу! Получается – сорок.
– Сорок.
– А, фигня все это. Давай теперь за тебя выпьем. Подарка только у меня для тебя нет. Слушай, а ты все летаешь у себя в Мячиково?
– В Мячково, – поправил товарища Антон. – Бывает, а что?
– Слушай, давай как-нибудь вместе поедем, а? Мне давно хотелось научиться чем-нибудь управлять, чтобы с крыльями.
– Поехали. Вообще проблем нет. У нас приветствуются новые люди.
– Здорово! – воскликнул Исаков и вдруг запел звонко и, как показалось захмелевшему Антону, демонстрируя незаурядные вокальные данные: – Мы парни бравые, бравые, бравые! Но чтоб не сглазили подруги нас кудрявые, мы… че-то там… их поцелуем горячо! И трижды сплюнем через левое плечо!
Вечерело. На столе в кабинете подполковника Исакова стояла недопитая бутылка водки. Другая бутылка, опустошенная, лежала на полу возле сейфа.
Друзья сидели за столом и молча курили. Казалось, они успели обсудить все темы. Вспомнили одноклассников, договорились организовать общую встречу. Антон был пьян. Пьян настолько, что даже на какое-то время позабыл про свой опрометчивый «контакт» с Плукшиным. Да и тоска от пребывания в изоляторе притупилась.
Сквозь хмельной туман он рассеянно внимал голосу Лешки. Этот голос с каждой минутой становился все тяжелей, приобретал необычные свойства, превращаясь в сознании Антона в нечто твердое, физически беспокоящее его обмякшее под влиянием водки тело.
– Так и говорю, – продолжал Леша. – Живет себе человек, занимается науками, а тут – бац! И его вдруг нету. Секунда! И никаких, блин, планов, никаких слов… Бывает, конечно, говорят, но чаще помирают так. Твой так помер или сказал что?
Антон очнулся, потянулся за стаканом с водой, отпил глоток.
– Чего-то говорил, – ответил он. – Но чего говорил – этого я тебе сказать нем… не могу.
– Как это не можешь? – попытался собраться Алексей.
– А не помню я… – рассеянно ответил Антон.
– Ну и черт с ним. Тогда разливай.
– Леха, я больше не могу. Я сегодня за рулем.
– Антоха, ты не за рулем, ты ж заключенный!
– Точно… Наливай. А где туалет у тебя?
– Ты ж был уже. Ну даешь! Налево по коридору, потом на третий этаж и направо.
– Как тут запомнить? Законспи… Законспири… В общем, секретность сплошная. Все, я пошел. Пока.
Исаков в ответ помахал ему рукой.
Антон поднялся из-за стола, но сразу же плюхнулся обратно на табурет.
– Леха, – он будто испытал озарение. – А как я в туалет-то хожу?
