— И то верно, — произнёс пулемётчик и, понизив голос, добавил, — давай-ка закурим, Аким.
— Не положено тут курить, эта толстуха нам задаст, если увидит, — сказал Саблин, оглядываюсь на дверь. Но в карман за сигаретами полез, как товарища не поддержать?
— Да ладно, не узнает она. Тут вытяжка хорошая, — не унимался Каштенков, доставая из пачки Саблина сигарету.
Как эта злобная баба узнала об этом, один чёрт знает, уже через тридцать секунд с воем и руганью толстая медсестра была у Сашки в палате и отняла у Сашки сигарету, с бранью, чуть не силком выгнала Саблина из помещения, ещё грозилась не пускать его на порог больницы. Вот злющая баба.
В арсенале он провозился довольно долго, пока регистрировал свой новый дробовик на себя, пока щит получал, пока с оружейниками новые узлы ставили, шлем поменять пришлось, гнёзда под камеры были разбиты. Кирасу менять пришлось, мятая вся, правую «голень» тоже поменяли. В общем, уже далеко за полдень время шло, когда ему на личный коммутатор пришёл вызов. Он как раз что-то говорил старшему оружейнику. И моментально забыл, что хотел сказать. Номер опять неизвестный. Он почему-то сразу подумал о Пановой. И не угадал, звонил ему Савченко. Интересно, сколько у Савченко номеров. Наверное, много, у Саблина Савченко был под другим номером записан.
Олег хотел встретиться, Аким сказал, что никак не может:
— Завтра ухожу в болото на пару дней, сегодня с женой буду.
— На пару дней? — Не очень-то поверил ему Олег.
— Ну, наверное, не знаю, как там пойдёт, — отвечал он.
— Ты с городскими этими уходишь?
«Вот откуда он всё знает?» — думал Саблин, а Савченко как будто услышал его мысли и продолжил:
— Вся станица на бабёнку эту городскую и её солдафонов любуется, твоя Настя тебе ещё ничего не высказала?
— По поводу? — Насторожился Саблин.
— Да мало ли, живёт такая городская краля в станице, тебя ждёт, с тобою в болото намыливается… Может, Настя тебе что сказала по этому поводу. Бабёнка-то вся из себя, не чёрте что.
— Ничего мне Настя не говорила, — сказал Аким, очень надеясь, что жена его о Пановой ничего не знает. И не узнает.
— А чего ты с ними в болото идёшь?
— Жабу убить. Очень городские волнуются насчёт жаб. — Ответил Аким.
— Ну ладно, — чуть помедлив, произнёс Савченко, — ты давай, определяйся, будем дело делать или нет, а то я в подвешенном состоянии. Да-да, нет-нет, идёшь — не идёшь, мне занять надо точно. Если ты не возьмёшься, мне других людей искать придётся.
