С трагическим видом он вышел из пустого дома, а я стал искать метлу. Метлы не нашлось, я вышел на крыльцо и уселся на ступеньки. При дневном свете это оказался прелестнейший уголок. Улица была всего в четыре дома. На другой стороне, в двух кварталах от нас, виднелась колокольня. Я просидел нам крыльце целый час. Дядя Джорги подъехал ко мне на велосипеде, петляя по улице.
— Слава богу, не в этом году, — весело заявил он.
Он свалился с велосипеда в розовый куст.
— Что с вами? — спросил я.
— Нет работы, — сказал он. — Слава богу, нет работы.
Он сорвал и понюхал розу.
— Нет работы? — удивился я.
— Нету, нету, слава создателю.
Он смотрел на розу, улыбаясь.
— Почему же? — спросил я.
— Арбузов нет, — ответил он, продолжая улыбаться.
— Куда же они делись?
— Кончились.
— Это неправда, — сказал я.
— Конец сезону, — сказал дядя Джорги. — Веришь ли, сезон арбузов окончен.
— Дедушка вам голову свернет, — припугнул я дядю Джорги.
— Сезон окончен, — повторил дядя Джорги. — Слава богу, арбузы все собраны.
— Кто это вам сказал? — спросил я.
— Сам фермер. Сам фермер мне это сказал, — заявил дядя Джорги.
— Может быть, он пошутил, — сказал я. — Или не захотел вас расстраивать. Он, видно, знал, что вам не по душе работа.
— Слава богу, — радовался дядя Джорги. — Сезон уже окончен. Чудесные спелые арбузы все собраны.
— Что же мы теперь будем делать? — спросил я. — Ведь сезон только-только начался.
— Я тебе говорю, что он кончился, — сказал дядя. — Мы проживем в этом доме месяц, а потом поедем домой. За квартиру шесть долларов мы заплатили, а на рис у нас денег хватит. Мы проведем здесь этот месяц в сладких грезах.
— Без гроша в кармане, — напомнил я.
— Зато в добром здоровье, — ответил он. — Слава создателю, который дал им созреть так рано в этом году.
Дядя Джорги протанцевал в дом к своей цитре, и, прежде чем я решил, что с ним делать, он уже пел и играл. Это было так прекрасно, что я и не подумал вставать и гнать его из дому. Я просто сидел на крыльце и слушал.
Мы прожили в этом доме месяц, а потом вернулись домой. Первой нас увидела бабушка.
— Вовремя вы домой возвращаетесь, — сказала она. — Он свирепствует, как тигр. Давай сюда деньги.
— Денег нет, — сказал я.
— Он не работал? — спросила бабушка.
— Нет, — ответил я. — Он пел и играл на цитре весь месяц.
— Как у тебя получался рис?
— Когда пересоленный, когда переваренный, а когда и в самый раз. Но он не работал.
— Дедушка знать об этом не должен, — сказала она. — У меня есть деньги.
