Он набрал номер, поболтал о том о сем и, как бы невзначай, задал нужный вопрос. Закончив разговор, участковый гордо посмотрел на Кочанова.
— Анфиса Гладышева взяла неожиданный отгул, а ее дом здесь рядом.
— И что?
— Анфиса баба бойкая, фигурой не обижена и третий год одна. Между прочим, ее муж на зоне, вторая ходка. Для нее помощь беглецу — богоугодное дело.
— Так идем к ней, — сообразил Кочанов.
Они подошли к одноэтажному частному дому, отгороженному покосившимся штакетником с облупившейся краской. Прежде чем открыть калитку, Баранов вполголоса предупредил:
— Я общаюсь, а ты за кустом держись — чужак настораживает. А как шумну, беги на помощь.
Кочанов наблюдал из-за куста, как хозяйка распахнула участковому дверь. Он ее верно описал — большая грудь под обтягивающей блузкой, горделивая осанка, мордашка накрашена, а глаза прицениваются, что да как. Участковый инспектор о чем-то поговорил с Анфисой и зашел в дом, хотя та не очень-то хотела его пускать.
Старший лейтенант подбежал к закрытой двери, прислушался. Вскоре спокойный разговор сорвался на повышенные тона, и он ворвался в дом.
— Еще один вертухай пожаловал, — встретила его в штыки разбушевавшаяся хозяйка — Я вас, козлов, не приглашала. Валите!
Женщина грудью пыталась оттеснить участкового. Тот упирался, указывая рукой:
— Самсонов был здесь, ночевал. Смотри!
На веранде на веревке сушилась светло-серая спортивная форма Nike, в которой видели беглеца. Кочанов достал пистолет, передернул затвор, направил на Анфису.
— Где он?
Хозяйка отступила, молча сверкая глазами.
— Она дала ему одежду мужа, и он ушел, — рассказал Баранов о том, что удалось узнать.
Кочанов быстро проверил комнаты, заглянул в шкаф, под кровать — пусто. Он вернулся к Гладышевой, пистолет не убирал, используя ствол в качестве угрозы.
— Выкладывай, о чем говорила с Самсоновым. Когда он ушел, куда?
— А то что? — с вызовом спросила Анфиса.
— Поедешь со мной в отделение.
— Напугал. Собраться хоть можно?
Участковый из-за спины хозяйки демонстрировал коллеге сочувствие: баба с гонором, я предупреждал.
Кочанов убрал пистолет в кобуру, собираясь дать волю кулакам. Гладышева почувствовала агрессию, резко отпихнула его, так что старлей едва устоял на ногах, бросилась в комнату и заперла дверь. Там что-то скрипнуло, застучали шаги, и гулко грохнуло. Когда Кочанов выбил дверь и ворвался в комнату, он увидел опущенную с потолка откидную лестницу и закрытый лаз на чердак.
— Вот он где! Баранов, карауль со двора, — приказал старший лейтенант и схватился за рацию. Он вызывал своих: — Ширко, Сиротин, срочно ко мне! Дом Анфисы Гладышевой, пусть местный сержант приведет.
