Она перевела дыхание.
– Трагедия в том, что некоторые люди так и не узнали, кем они могли бы стать. Всему виной – упущенные возможности. Так вот, Голывуд – моя возможность, и это время – мое! Ты понимаешь?
Виктор ничего не понял из ее слов.
– Ага, – кивнул он.
Магия для простых людей, как говорит Зильберкит. Кто-то крутит ручку, а ты чувствуешь, как жизнь становится иной.
– И это касается не только меня, – продолжала Джинджер. – Эта возможность дана всем нам. Всем тем, кому не удалось родиться волшебниками, королями или героями. Голывуд – это большой кипящий котел, и на его поверхность всплывает уйма необычного, непривычного. Все кругом находят себе новые занятия. Ты знаешь, что женщинам в театрах играть не дозволено? Зато в Голывуде это можно. В Голывуде находится занятие даже для троллей, и находятся тролли, которые им занимаются, а не головы людям разбивают. А что делали рукояторы до того, как появились ручки, которые нужно крутить?
Она неопределенно махнула в сторону далеких огней Анк-Морпорка.
– А скоро найдут способ соединить движущиеся картинки со звуком, и тогда появятся люди, которые невероятно здорово умеют делать… умеют звучить. Пока они об этом и не догадываются, но они уже на подходе. Я их чувствую. Они совсем рядом.
В глазах ее полыхало золотое пламя. «Возможно, в них отражается заходящее солнце, – подумал Виктор, – однако…»
– Если бы не Голывуд, сотни людей никогда бы не узнали, какое занятие им по душе. И многие тысячи благодаря ему могут забыться на час-другой. Весь этот треклятый мир содрогнулся и закачался.
– Вот-вот, – сказал Виктор. – Это меня и пугает. Нас словно сортируют, располагают по ячейкам. Мы думаем, что мы пользуемся Голывудом, а это он использует нас. Всех без исключения.
– Использует? Для чего?
– Не знаю, но…
– Возьми, к примеру, волшебников, – снова заговорила Джинджер, пылая негодованием. – Кому какая польза от их магии?
– Прежде всего, магия сохраняет целостность мира… – начал было Виктор.
Но Джинджер менее всего была настроена выслушивать возражения.
– Они, конечно, мастера создавать волшебные огни и всякие курьезы, но пусть бы они попробовали сотворить каравай хлеба!
– Можно и каравай, только на очень короткое время, – тушуясь, сказал Виктор.
– Что-то я не поняла.
– Такое реальное явление, как каравай, содержит в себе очень много… ну, как это… энергии, если говорить твоим языком. Для воссоздания такого объема энергии потребуется колоссальная сила. Даже самые классные волшебники не смогут создать хлеб, который просуществует дольше крохотной доли секунды. Но, видишь ли, основная задача магии заключается вовсе не в этом, – поспешно добавил он. – Дело в том, что мир…
