— То есть все впустую? И они будут продолжать меня шантажировать? — спросила Закревская.
— Кто будет продолжать тебя шантажировать? — не понял Чуб.
— Да те, у которых фотографии Вадика, — напомнила Закревская. — Как их там…
— Шмырь и Голова, — подсказал капитан Пташкин и поспешил успокоить женщину: — Но мы найдем их, вы не волнуйтесь, мы их обязательно найдем.
— А что их искать, — пожал плечами Чуб, — они у меня в машине сидят связанные и с заклеенными ртами.
— Как? — не понял капитан Пташкин. — Они что, все-таки здесь засветились? Я думал, что они отсиживаются где-то в подполье.
— Да они сюда и не собирались ехать… — пожал плечами Чуб.
— А как же они у тебя в машине оказались?
— Да очень просто. Я их вычислил. Через своих пацанов. Попрессовал их маленько. И сюда притаранил.
— Зачем? — спросил капитан Пташкин.
— Хочу чтобы они перед этой женщиной на колени встали и прощения попросили, — высокопарно заявил Чуб. — За то, что ее сына в историю втравили.
— Лихо! — покачал головой капитан Пташкин и добавил: — А мне при этом поприсутствовать можно?
— Присутствуйте. Мне не жалко, — кивнул Чуб.
— Мне не нужны их извинения, — поморщилась Закревская. — Я с ними поговорить хотела бы.
— Да ладно… Что они тебе скажут такого…
— Они ведь меня шантажировать хотели… — напомнила Закревская.
— Это еще доказать надо, — вздохнул капитан Пташкин. — Наша-то операция сорвалась.
И они втроем направились к машине, где их ждали плененные Чубом шантажисты.
Чем ближе к дороге подступали горы Тянь-Шаня, тем живописнее выглядели заснеженные вершины. Когда солнце начало клониться к горизонту, они заиграли всеми цветами радуги. Белый снег под солнечными лучами выглядел то лиловым, то синеватым, то оранжево-желтым и даже красноватым. Подростки, вооруженные фотоаппаратами и мобильными телефонами с фото, чтобы сделать эффектные снимки, придерживая друг друга, высовывались в окна.
— Это же сколько метров в высоту должны быть горы, чтобы в такую жару там лежал снег… — пробормотала Полина, сделав очередной снимок.
Чингиз воспринял эту ее фразу как руководство к действию и, взяв в руки микрофон, продолжил свою лекцию:
— Самые высокие из вечно заснеженных вершин Тянь-Шаня — это пик Победы — семь тысяч четыреста тридцать девять метров и Хан-Тэнгры — шесть тысяч девятьсот девяносто шесть метров. По-китайски Тянь-Шань — это Небесные горы. У нас, в Кыргызстане, расположена их большая часть. Для нас, киргизов, Тянь-Шань — это наш хребет и наша вечная тайная стража. В Таджикистане, Узбекистане, Китае тоже есть Тянь-Шань. Но только у нас, в Кыргызстане, его вершины определяют все — рельеф, погоду, состояние души…
