— Что ты задумала? Отвечай! — неожиданно жестко потребовал Ориан.
Сердце возмущенно забилось, подымая во мне волну раздражения: «какого черта я трачу драгоценное время на этого упыря?!»
— Для начала выбраться из твоих объятий, — ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно. — Пусти.
— Ты что, не понимаешь, что своими необдуманными поступками ты погубишь Ликерию.
Подавив желание засадить коленом по «самолюбию» воина, я, продолжая поглаживать его грудь, сладким голосом протянула:
— Я погублю не только ее, но и всех вас, если ты меня не отпустишь.
— Кого угодно, только не Ликерию. Ты кое-что задолжала командору, и этот долг ты вернешь, иначе…
— Хватит уже угроз, — прикрыв его рот ладонью, я тихо продолжила:
— У меня ничего нет. Мой дом сгорел. Единственный родной сердцу человек — погиб. Стоит мне нарушить клятву и меня постигнет участь более ужасная, чем смерть. Девятипалый выкачает из меня эфир до последней капли. Также я понимаю, что ждет меня, если король узнает мою тайну. Меня посадят на костер. Я потеряла все… У меня осталась только надежда, я не хочу потерять еще и ее.
Признаться честно, меня беспокоила моя откровенность. Я не считала правильным делиться своими мыслями, однако сейчас это было необходимо. Необходимо объяснить воину, что желание выжить для меня важнее их интересов.
— Пойми, мне нужно знать, что после обряда я не сойду с ума и не «задохнусь» от смрадного гниения своего тела. Я должна знать, что смогу освободить себя от бремени заключенного между нами союза… Однако если ты сочтешь, что риск не оправдан… если решишь поставить меня перед выбором, скончаться от магического истощения, сгореть или заживо сгнить, я предпочту быструю смерть. И мне будет плевать, что станет с вашей взбалмошной девчонкой, о которой вы так печетесь. Плевать, что станет со всеми вами! Пойми. Мне. Плевать!
Твердой рукой Ориан отвел мою ладонь от своих губ.
— Ликерия верит тебе, — перестраиваясь на другой лад, сказал он.
— Тем хуже для нее.
— Ты не посмеешь с ней так поступить!
— Вспомни нашу с Ликой прогулку на самый верх дворцовой башни. Вспомни слухи, что после поползли по двору. Ориан, я смогу убить себя…
Ориан замолчал. Совсем невесело взглянув на воина, я налепила на губы улыбку и с трудом повторила:
— Я не только смогу, но и сделаю это, если ты меня не отпустишь. Сейчас же!
Тиски разжались, и я, как была, в одной тонкой рубашке, направилась к выходу.
— Айла, платье, — ударило мне в спину.
