— Чай готов.
Я пригубила горячий напиток и, пытливо взглянув на свой перстень, спросила:
— Так что за артефакт, объяснит мне кто-нибудь или нет?
— Отпугивает змей и прочих ползучих тварей, — сказала Лика.
— Он их не просто отпугивает, он их убивает, — Мелитина распахнула окно и повернулась ко мне. На устах ее сияла загадочная улыбка. — Это подарок нашего короля.
Я подавилась чаем.
— И как это понимать? — округлила глаза Ликерия.
— Ты ревнуешь? — усмехнулась я.
— Ревную? Нет.
— Хорошо, потому что артефакт, который поможет мне забыть холод змеиного тела, я приму с благодарностью.
Я постаралась как можно больше узнать о месте заточения Сайроса, но ориентир «где-то под землей» — не самый точный для начала поисков. Оставалось ждать.
Как это ни странно, но мы подружились с Ликерией, с этой несдержанной девчонкой, которая больше напоминала мальчишку: короткая стрижка, выраженная мускулатура, небольшая грудь и плечи более широкие, чем бедра — внешность на любителя. Я слишком поздно поняла, что ее красота крылась в силе характера. Лика знала, что ей нужно и упрямо шла к своей цели. Ее уверенность и любовь к жизни восхищали меня.
«Наверное, такие женщины и нужны королю», — думала я, шагая по коридорам лечебницы.
Я просмотрела почти все комнаты, прежде чем нашла нашего больного в обществе Ликерии, которая хрустела имбирным печеньем. От резкого, ароматного запаха у меня потекли слюнки.
— Присаживайся, — улыбнулась Лика и легким движением руки смахнула крошки с пледа.
Едва окинув взглядом мурлыкающую от удовольствия Лику со взъерошенными волосами и крошками печенья на губах, я поняла, что она пытается разбудить аппетит у больного. Однако, судя по нетронутому бульону, к еде Ориан остался равнодушен.
— Как ты? — спросила я, присаживаясь на кровать и принимая протянутую Ликерией печеньку. — М-м-м. Вкусненько!
Зеленый, словно его мучала сильная тошнота, Ориан болезненно поморщился. Я спрятала печенье в карман и отряхнула руки:
— Гадость какая-то, даже не смей пробовать.
Лика поперхнулась, а Ориан засмеялся, но тут же его схватил спазм и, стиснув зубы, он уткнулся лицом в подушку.
— Ему уже лучше. Жар спал и желудок больше не выворачивает, но он все равно отказывается есть, — пояснила Лика на мой обеспокоенный взгляд. Покрутив в руках покусанную печеньку, она тоже положила ее в карман.
— И это ты называешь «лучше»?
— Уж поверь. Я навещаю его каждый день, — улыбнулась Лика, помогая больному перевернуться.
