— Тогда сам подброшу, у меня мотоцикл с коляской. Сколько вас, двое? Отлично. Журналисты, наверно. В натуре святой. Подкидываю ему жрачки время от времени. От мяса отказывается, только хлеб давай. Я тут беру у земляка, у него своя пекарня поблизости. Свежий чурек, равных нет. Давай, ставь машину, я пока выкачу свой ящик с музыкой.
Хозяин скинул фартук и предупредил Анюта, что тот на время останется один на хозяйстве.
— Без меня вы бы в жизни его не нашли, — объяснял кавказец, пока мотоцикл скакал по рытвинам, трясясь и подпрыгивая. — Изба сейчас стоит пустая. Пока теплые деньки, он сутками в лесу — делает заготовки на зиму. Раз в неделю мы обязательно видимся. Умный мужик: молчит-молчит, потом как скажет — хоть в книгу записывай.
Мотоцикл свернул на лесную тропинку и лихо помчался дальше. Солнце перебегало от листа к листу, в глазах рябило от игры светлых и темных пятен.
— Приехали, — удачно подвернувшийся проводник остановился на поляне возле кострища. — Скоро подойдет. Вот — передадите ему.
— Где он сейчас? — спросила Зиба, принимая холщовый мешок с еще теплым хлебом.
— Бродит поблизости. Заскочу за вами часика через три. Понадобится раньше, можно и пешком. Тут, если знать дорогу, недалеко.
Супруги остались вдвоем. Алексей наломал сухих веток и разжег зажигалкой костер. Авось Рощин почует запах или заметит дымок над кронами деревьев.
— Как думаешь: случайно Семичастный вспомнил именно о нем?
— Пока не знаю, — Зиба не могла усидеть на месте: бродила взад-вперед, рвала и жевала кисловатую заячью травку.
Алексей пытался угадать — как поведет себя отшельник. Время текло медленно. Полное отсутствие событий, только игра солнечных пятен на мху и траве, птичий щебет, медленные перемещения облаков в просвете над поляной. Несколько раз отчетливо слышался треск — но это были отзвуки обычной жизни леса.
Рощин появился бесшумно, с той стороны, откуда они его не ждали. Заросший, с космами до плеч. В гимнастерке с чужого плеча, выгоревшей почти до белизны, с небогатым урожаем грибов в корзине. Скрюченные, будто судорогой сведенные пальцы. Почему-то защитные очки — разве в лесу слишком яркое солнце?
Зиба смотрела в упор, ожидая реакции. Но реакции не последовало — Рощин присел на корточки возле костра, подкинул еще несколько веток.
— Смотрите внимательно, — наконец, прервал молчание Алексей. — Вы ее знаете.
Рощин послушно поднял глаза. За темными стеклами трудно было разобрать выражение глаз.
