Он отодвинулся от пропасти и выключил фонарик: все равно батарейка вот-вот сядет, надо сохранить то, что осталось. Придется ползти назад, другого пути нет.
Тьма кромешная. Непрерывная капель, она будет длиться тысячелетия. Всхлипы, несмолкающее эхо.
Теперь он услышал Элейн: "Думаешь, мне нужен малолетка вроде тебя, Дэви? Впрочем, ты свое дело сделал — дал мне то, что надо, когда мне хотелось. Теперь Джеф опять со мной. Вот будет забавно, если я от него забеременею, а? Тогда ему придется жениться. Может, я его специально заловлю. Могла бы тебя заловить, если б захотела. Но что толку?"
Дэвид схватился за голову, пытаясь заглушить голоса. Это удалось ему с большим трудом. И тут он снова услышал плач и стоны, уже громче и ближе. Это не могло быть эхо. Тут был еще кто-то. Дети, судя по голосам. Он почувствовал внезапный прилив надежды. Он уже не один. Только бы их найти, тогда они будут вместе сидеть и ждать, пока за ними придут.
Он закричал: "Эй, вы слышите? Я тут!"
"Я тут… тут… тут…"
Он озирался кругом — всюду темнота. Зажег фонарик; показалось, ближайшие тени отпрянули, как от огня.
"Ту… ту… тут!" — всхлипы перешли почти в визг. Голоса раздавались отовсюду, в их хоре выделялось нытье матери: "Дэвид, ты еще мал лазить по пещерам. Ты заблудишься, упадешь и сломаешь ногу. И вообще, под землей темно и холодно, тебе не понравится".
Понравится, еще как. Нет, не нравится. Мне холодно и страшно. Я заблудился. Без фонарика можно упасть и сломать ногу, или…
Что-то уж слишком холодно. Стенания стали глуше и превратились в тихий далекий плач. Не уходите. Вернитесь, вы мне нужны. Все будет хорошо, нас скоро спасут, вот увидите. Тишина, только капли падают.
И Дэвид Уомбурн почувствовал, что он уже не один. Ни движения, ни звука, только мурашки по телу: он понял, что радом в темноте кто-то есть.
Он нажал кнопку фонарика — ни искорки света. Потряс его, постучал. Неожиданно фонарик словно сам выскользнул из пальцев и покатился. Потом долгая тишина и тихий всплеск. Он докатился до обрыва и упал в эту страшную пропасть!
— Кто там? — пискнул Дэвид дрожащим от страха голосом и замер в ожидании ответа. Не откликнулось и эхо; даже капель, казалось, затихла. Он не знал, сколько это длилось: секунды, минуты или часы.
И тогда услышал приближение этого: не из штольни, а… из пропасти! Тяжелое сопение, будто оно запыхалось, карабкаясь по скалам; шорох тела по камням. Так медленно, с таким упорством.
Дэвид вскочил в смертельном страхе и сломя голову бросился бежать по штольне. Он задевал за низкую кровлю, не замечая ударов, смягченных шлемом. Пару раз упал, обдирая колени, разрывая в клочья джинсы. Он спасался бегством, не разбирая пути, лишь бы уйти от неведомой твари, преследовавшей его, как горностай кролика.
