к. Окрашенную в красно-оранжевые оттенки, полыхающую бесцветным пламенем. Со ступенек стекают крошечные капельки крови. За мной остаются, должно быть, следы, но я не оглядываюсь. Просто иду вперед.
Рука ложится на ручку двери, медленно поворачивая ее до щелчка-приговора. Назад пути нет, и я ступаю внутрь, оказываясь в аду. Так, наверное, он мог бы выглядеть. Может, те, кто сейчас невидящим взглядом смотрели на меня, думали, что попали в ад.
– Подойди.
Голос заполняет собой все пространство. Я не хочу слышать его, но не могу даже отключиться, пускаю в самое сердце. Мужчина стоит у окна, но я не вижу ни лица, ни одежды. Как будто Акориона скрывает тьма, которой пронизаны стены школы.
Чтобы подойти, мне приходится перешагнуть через тело какого-то парня. Лишь бросив на него быстрый взгляд, я понимаю, что это Эйген. Внутри поднимается ярость. Кажется, что, если сейчас сон не прервется, я лишусь контроля и брошусь на темного бога, но… картина, что я вижу в окне, заставляет замереть.
– Кто они? – спрашиваю я.
– Смертные. Они считают, в их руках власть. Думают, что могут повлиять на что-то, стоя под этими окнами.
Тысячи, десятки тысяч людей. С плакатами, листами бумаги. Буквы на них кричат: «Убирайся!», «Убийца!», «Шлюха!». Не нужно быть гением, чтобы понять, кто вызвал такой гнев жителей Штормхолда.
Они ненавидят меня – за то, что навлекла беду на их детей.
– Знаешь, что будет забавно?
Акорион останавливается позади меня.
– То, что я сейчас среди них устрою. То, как они будут умолять ту, что недавно проклинали, подарить им быструю смерть. Захлебываться в своей крови и на последнем дыхании клясться никогда больше не говорить ни единого слова о тебе, любовь моя.
– Нет! – Я качаю головой. – Нет!
– Ты защищаешь тех, кто готов разорвать тебя на части?
– Это их проблемы. Я не хочу быть причиной чужой смерти.
– Ты уже причина, Дел-л-лин. Уже давно.
– Я. Сказала. Нет!
– Нет? – в голосе бога удивление. – Тогда…
Я чувствую на талии стальную хватку рук.
– Тогда поклянись, что будешь моей. Что не позволишь никому к себе прикоснуться. Поклянись…
Я вырвалась из сна так резко и неожиданно, что схватила ртом воздух, подавилась и закашлялась. Присутствие Кеймана дошло не сразу, лишь когда спазмы в легких прекратились и я смогла нормально дышать. Очертания магистра расплывались перед глазами из-за слез, но голос прорывался в сознание на удивление четко.
– Ну, что это такое? Что тебе снилось?
– Почему вы не предупредили, что в письмах столько обвинений и угроз?
