– Я пока не придумал, чего хочу, – сказал Бастиан. – Поэтому хочу желание. Я тебе достану дело Фейн, а ты будешь должна мне желание. И однажды я им воспользуюсь.
Я закусила губу, барабаня пальцами по идеально чистой глянцевой поверхности стола. Обещанное Бастиану желание могло стать для меня последним. Но и дело посмотреть до ужаса хотелось, я нутром чувствовала, что найду что-то интересное!
– Хорошо, – медленно кивнула. – Только на моих условиях. Первое: желание не может быть связано с вредом для моего здоровья, самоповреждением и прочими «убейся об стену».
– Жаль, – фыркнул огненный король.
– И никак не связано с сексом.
– Нельзя ходить в девках до старости, в доме милосердия не поймут.
– Я серьезно. И это не должно быть связано с нарушениями закона или серьезными нарушениями правил школы, за которые меня могут выгнать.
– Шторм, ты только что выиграла конкурс «Зануда года». Мне доставать дело?
– Доставай!
– Тогда работай. И не лезь, пока я не разрешу. Это не так уж просто для проекции.
Легко сказать! От нетерпения я ерзала на месте и никак не могла сосредоточиться. Растерянно перекладывала конверты из одной стопки в другую, по три раза сверяла имена из списка с отправителями.
Кейману, как директору школы, писали самые разные люди. Я думала, будет большая часть писем от родителей, но, к собственному удивлению, обнаружила себя сидящей перед огромной стопкой писем от частных лиц. И мне предстояло решить, что из этого показывать Кейману, а что нет.
«Уважаемый магистр Крост! Мое имя – Клер Деннер, я – корреспондент газеты «Правда Штормхолда», направляю вам официальный запрос на интервью».
Вот как Кейман относится к интервью? Полагаю, что никак.
«Господин Крост! Настоящим сообщаю, что мной отправлена жалоба Его Королевскому Величеству в связи с опасными выбросами вредной магии в районе вашей школы. Из-за таких выбросов я не могу спать, а…»
– Так, ясно, это осеннее обострение, – бормотала я.
А потом подавилась воздухом, вчитавшись в строки еще одного письма.
«Вы и только вы, магистр Крост, достойны называться убийцей. Человек, не сумевший защитить наше будущее, наших детей, должен идти на эшафот, а не на прием к королю…»
И таких писем было просто гигантское количество! Люди обвиняли Кеймана, школу, преподавателей, проклинали тех, кто отправил адептов школы на верную смерть. Казалось, толпа была готова растерзать всех причастных и непричастных. А Кейман, похоже, стеной стоял между обезумевшим народом и ни в чем не виноватыми… нами.
