Я закусила губу. Совесть, в последнее время грызущая меня днем и ночью, снова активизировалась и подкинула идею. Кейман, конечно, заметил, как я переминаюсь с ноги на ногу.
– Ну?
– Можно мне посмотреть одно личное дело?
У опекуна даже глаза округлились.
– Нет!
– Ну пожалуйста!
– Шторм, ты издеваешься? То есть ты думала, что вот так просто попросишь – и я тебе дам?
– Я подумала, что будет разумнее честно признаться, что мне нужно, чем тайком лезть за делом в шкаф, пока вас нет. Но, кажется, подумала я неправильно.
– У меня нет слов. Какое, к демонам, личное дело тебе понадобилось? Уж не ди Файра ли?
Черт, а это идея. Почему она не пришла мне в голову раньше?
– Аннабет.
– И что ты хочешь там найти?
– Зацепки. Аннабет ищет родителей, какую-то информацию о них. Я подумала, может, в личном деле будет что-то… что вам неинтересно, а ей поможет.
– Да мне вообще ничего о вас неинтересно. Забудь, Шторм. Личные дела – конфиденциальные документы внутреннего пользования руководства школы. Там нет информации о родителях адептки Фейн, как и зацепок для поиска таковой. Зато есть характеристики от преподавателей, и я не хочу, чтобы их видели адепты.
– Не сомневаюсь, что в моей характеристике от магистра Ванджерии большими красными буквами написано «ДУРА».
Кейман фыркнул, но ни на йоту не подвинулся в своем убеждении. И кто меня за язык тянул?
– Если надумаешь лезть самостоятельно, то учти, что шкаф защищен магией. Будет больно. Все, работай. Вернусь, побеседуем.
С этими словами Кейман ушел, а я уныло уселась на кресло за столом в приемной. Тут же возле стола появился Бастиан и… заржал.
– О, да, я никогда не видел сценки тупее. И на что ты рассчитывала?
– Попробовать стоило, – пробурчала я. – За спрос денег не берут.
– Боги, эта пай-девочка умилительнее новорожденных котят. Она спрашивает у папочки, можно ли залезть к нему в стол! Могла бы обратиться к старшему братику.
– Если ты намекаешь на себя, то мир, в котором ты мой родственник, очень смахивает на ад.
– Ну, как хочешь. – Бастиан, криво усмехнувшись, начал исчезать.
Я, естественно, не выдержала.
– Стой! Ты что, можешь достать личное дело Аннабет?
– За определенную награду – вполне.
– За какую награду?
Меня мучили смутные подозрения. В очередной раз ввязываясь в сговор с Бастианом, я думала одним интересным органом, обнаружившимся аккурат сразу после встречи с Кейманом. Я бы назвала этот орган «обидчивой железой», ну или, на худой конец, «тонкой душевной организацией». Но то, что я честно попросила и рассказала причину, а Кейман отказал, так задело, что я все же решила рискнуть.
